Одиночка. Кровавая вира. Ерофей Трофимов
для весу. Означенные вам Александром лица и есть те самые кукловоды. Так что дальше думать вам.
– У вашей службы на них есть что-то? – помолчав, уточнил Елисей.
– Увы, слишком мало, чтобы решить все по закону, – помрачнев, нехотя признался мужчина.
– Что будет делать ваша служба, если с означенными лицами вдруг что-то случится? – задал Елисей следующий вопрос.
– Думаю, ничего, – чуть подумав, качнул собеседник головой. – По-нашему ведомству они не проходят. А случись что криминальное, так этим должны жандармы с полицией заниматься.
– Вот и хорошо, – зло усмехнулся парень. – Не хотелось бы с добрыми людьми воевать.
– Вы так в себе уверены? – иронично выгнул бровь мужчина.
– Думаю, господин Тимофеев успел вам многое про меня отписать, – пожал Елисей плечами.
– Успел, – не стал спорить мужчина. – И откровенно сказать, далеко не во все я смог поверить, уж простите великодушно.
– И что же вам показалось неверным? – с интересом поинтересовался парень.
– Ну, к примеру, он писал, что вы оружие изобретаете. И что с собой у вас многозарядный пистолет всегда имеется.
– Хотите взглянуть? – спросил Елисей, пряча улыбку в уголках губ.
– Он у вас с собой? – подобрался мужчина.
– Господин полковник. Я пластун казачьего войска и с оружием даже в гробу не расстанусь, – фыркнул Елисей, выкладывая на стол пистолет.
Это была странная помесь известного ему до последнего винтика ПМа и ТТ. Длина ствола была взята от ТТ, а механизм УСМа от пистолета Макарова. В итоге эта странная помесь лупила, словно кувалда, и могла выпустить десять пуль с пулеметной скоростью. Все так же пряча улыбку, Елисей выдернул из рукояти магазин и подвинул оружие к собеседнику, предложил:
– Извольте. Как видите, десять выстрелов в запасе у меня имеется. Перезарядка происходит без участия стрелка. Все за счет отдачи после выстрела. Пружины, к сожалению, слабые. Часто менять приходится. А так добрая машинка получилась.
– Как много народу об этой штуке знает? – мрачно поинтересовался полковник, вертя в руках пистолет.
– Ну, из тех, кому я не доверяю, никто. А так все, кто со мной в ладу, – туманно ответил парень.
– И почему же вы не стали представлять это оружие комиссии ГАУ?
– Да потому, что они его не примут, – окрысился Елисей. – Пробовал я им мортирку свою показывать. Едва не послали. Спихнули ее в казачьи войска. И то слава богу. Я ее, в общем-то, для казаков и делал. А уж про то, чтобы в войска что-то протолкнуть, и речи нет.
– М-да уж, – скривился полковник. – Понимаю ваши чувства, но попробовать все одно нужно. Не знаю, известно ли вам, но за границей подобное оружие уже начало получать распространение. А мы по сию пору капсюльными револьверами пользуемся.
– У казаков револьверы моей конструкции доброй славой пользуются, – подлил масла в огонь Елисей. – И многие офицеры, что на Кавказе давно служат, те револьверы сами покупают. И при нужде патроны к ним сами перекручивают.
– Это