Журнал «Юность» №02/2023. Литературно-художественный журнал
со сколом на экране и пожелав хорошего дня.
После завтрака Елена Анатольевна почувствовала прилив сил. Включила телевизор, хотя покойный муж всегда говорил ей не смотреть этот, как он выражался, «зомбоящик». На первой кнопке выступал президент. Под взглядами камер он рассказывал об устойчивом экономическом развитии страны, несмотря на санкции западных стран. Елене Анатольевне показалось, что он устал.
«Если б мой Алеша видел все это…» – подумалось ей.
В окно постучали. Елена Анатольевна вздрогнула, выключила телевизор и прислушалась.
Стук повторился.
– Зоя, это ты? – спросила она среди тишины, разрезаемой ударами в стекло.
Никто не ответил.
Елена Анатольевна попробовала пошевелить ногами, но они плохо ее слушались. Она медленно спустила их на пол, опираясь руками о края кровати. Она по-прежнему сидела спиной к окну, и ей просто необходимо было увидеть, кто стучит.
Елена Анатольевна сделала усилие и развернулась на звук.
Окно медленно распахнулось, впуская холод в прогретую комнату. Темненький мужчина с тонкими чертами лица смотрел с улицы прямо на Елену Анатольевну. Его голубые глаза глядели по-доброму и, казалось, улыбались. В одной руке он держал горсть красных вишен, другой барабанил по стеклу.
Сердце Елены Анатольевны на секунду замерло и сразу же забилось быстро-быстро, как птичка, попавшая в силок. Старуха потянулась к окну, вглядываясь в этот улыбающийся рот, мысленно провела ладонью по родным темным волосам, по румяным щекам, которые, наверное, кололись оттого, что утром по ним не прошлась бритва.
– Леша, ты пришел за мной? – сказала она.
– Мама, я снял домик в Благовещенске. Переезжай. Там вишни, яблони, свой огород…
Старуха откинулась на подушки, вытянулась, как струна, ее взгляд застыл, как будто это были не глаза, а стеклянные яблоки. Тело с повисшими руками опало на кровать. Пакетик с прядками уже не щекотал грудь, как бывало прежде. Последнее, что она подумала, – как сладко, когда тебя ждут…
В полдень Зойка пришла в квартиру приготовить жидкий суп. Комната старухи оказалась пустой и выстуженной. Снежинки залетали в распахнутое окно, оседая на полу и кровати. Зойка заметалась, заплакала: сколько ни искали Елену Анатольевну, не смогли найти. Только в узкой кровати на белой смятой простыне цепенела горстка бордовых налитых вишен, припорошенных снегом.
Баба
В пятницу Саша раздувала ноздри и упирала руки в бока, меча молнии из глаз. Бабушка Ирина Леонтьевна беспомощно разводила руками, как бы отгоняя эту оглушительную волну от себя, но все равно тоже начинала захлебываться в море криков и упреков.
– Зачем ты поставила вазу на мой подоконник? Я просила не заходить в мою комнату!
– Саша, да ведь ваза-то красивая! Что я, враг тебе, что ли? – Жалобный оклик в ответ.
– Сама ставь себе свои вазы, ко мне не подходи! – Саша ударила кулаком в стену, от ярости