Согретые тобой. Юлия Бузакина
вздрогнула и испуганно заглянула ему в глаза.
– Нам стоит повременить с этим вопросом, хотя бы до тех пор, пока не определимся с датой свадьбы… – выдохнула она.
– Да, конечно. – Аслан с досадой провел ладонью по своим черным волосам и утвердительно кивнул. – Ты права. Но обещай мне, что после того, как определимся с датой свадьбы, мы займемся вопросом наследника вплотную.
– Даже не сомневайся, – шепнула она в ответ.
Они долго занимались любовью. Его прикосновения вызывали у нее ненасытную жажду, ее томные вздохи заводили его все сильнее, а сплетение тел на фоне яркого пламени камина казалось откровенной картиной харизматичного художника.
…Аслан снова видел во сне кошмар. Пылающие здания, грохот выстрелов, горящий автомобиль, на котором он с охраной должен был пересечь границу. Расстрелянные в упор охранники, похитители с оружием в руках в черных масках, незнакомый ему язык… Деловой визит обернулся для него страшной трагедией. Но сейчас в его сне в пламени горели глаза Евы. Жгучая боль разливалась в груди, не давая вздохнуть. В этом сне его затягивал неизвестно откуда взявшийся зыбучий песок, а глаза его Евы продолжали проступать в пламени, которое поглощало все вокруг.
Вздрогнув всем телом, он проснулся. Весь мокрый после кошмара, сел в постели и попытался выровнять дыхание. Осмотрелся по сторонам, и понял: он не в жутком плену, а в своей собственной квартире. Здесь надежная охрана. Никто не сможет пробраться в его жилище просто так.
За окном медленно занимался рассвет. Метель прекратилась, и теперь привычный пейзаж был окутан плотным белоснежным покрывалом.
Взгляд заскользил по красивым бедрам Марины под шелковой сорочкой. Безмятежно спящая женщина успокаивала, но в груди по-прежнему жгло воспоминание о Еве. Ему надо смириться с тем, что она больше никогда не вернется, и строить жизнь заново. Слишком много людей зависит от его волевых решений. А его родители заслужили свое право подержать на руках внуков.
Глава 3. Ева
На рассвете я резко проснулась. Сначала не могла понять, где нахожусь, а потом вспомнила: я в родительском доме.
Тишину неприятно разрывал стук старинных часов в гостиной. Закутавшись в халат, я подошла к окну. Ночью метель замела все вокруг, и двор превратился в сказку. Присыпанная снегом беседка манила выйти во двор и потрогать плотный снежный покров.
Мне снилась эта метель. Много, много снега. Почему-то во сне я была босиком, в одной сорочке. Ступни замерзали, вязли в снегу, и я не могла идти вперед. В ушах стоял плач Алисы: «Мама, мамочка, ну, пойдем уже!» Где-то рядом я чувствовала присутствие Аслана, но почему-то не могла обернуться, чтобы его увидеть, как будто в этом жутком сне метель лишила меня возможности двигаться.
Алиса заворочалась под одеялом, и я настороженно посмотрела в сторону нашей с ней кровати. Нет, все было в порядке, малышка просто перевернулась во сне и продолжила безмятежно спать.
Понимая, что уже не смогу заснуть, я поплотнее закуталась в длинный теплый халат и отправилась на кухню.
На