Призраки Калки. Алексей Павлович Пройдаков
приметил.
– Слова эти тебе знакомы, батюшка? Что означают они?
– В своё время Илья Муромец тако же проводил Олёшу и Добрыню перед страшной – последней для Ильи – битвой с половцами.
Лев Гаврилович хлопнул ладошкой по столешнице, подошёл к сыну и заглянул ему в глаза.
– Сыне, не тужи, доля русского витязя – беречь родную землю от всякого недруга. И запомни, что мы не умираем, нас Господь к себе призывает.
Впервые услышав тогда эти слова, Евпатий запомнил их на всю оставшуюся жизнь.
Постепенно смеркалось.
Кто-то из чади принёс свечной подставок и зажёг три свечи от лучины.
– Каковы монголы? Только без сердца.
– Сильны они дружным лучным боем, да и поодиночке дивно метки. Вот в ближнем бою нам не ровня. Подчинение старшим для них святее молитвы. Их войско – единое тело, человек его полный повелитель… Многое поведал нам князь Михаил Всеволодович в пути и о том, что перед битвой случилось и что потом сталось. По всему выходит, не желали монголы воевать с нами, а пришли взять половцев и наказать их примерно.
– Ну так это ж благое дело! – воскликнул воевода. – Я с ними вполне союзен.
– Узрев единение половцев с южнорусскими дружинами, снарядили посольство, мол, не на вас мы идём, русичи.
– И что?
– Послов тех побили до смерти!
– Как это так?! – не поверил Лев Гаврилович. – Русичи побили послов? Русичи? Дикари языческие так не поступают. Студ и зазор на веки вечные. Южнорусские лишились ума напрочь. Кто дал добро на избиение?
Ненадолго задумался и понял.
– Можешь не отвечать, я и сам знаю. Знаю, что губитель этот Мстислав Удатный.
– Он, батюшка.
– Что далее?
– Монголы прислали другое посольство, вновь со словами: мы не питаем к вам вражды, хоть вы и побили послов наших, давайте, мол, просто разойдёмся по разным сторонам, Степь велика. Но половцев нам отдайте и не воюйте за них, они – израдцы[7] вечные.
– Золотые слова! В этих словах вечная истина. Как они быстро поняли всю змеиную суть этих степных бродяг и грабителей!
– Второе посольство тоже побить хотели, половцы об этом громче всех вопили, мол, это лазутчики монгольские, а никакие не послы. И побили бы, но вмешался смоленский князь Владимир Рюрикович.
– Неужли супротив братца своего встал?
– Ещё как встал, вынул меч и проговорил: кто супротив моего слова – выходи на поле…
– Каков молодец! Нашлась-таки голова, в которой ещё есть честь витязя русского. Сыне, ты скажи, отчего поражение пришло? Ведь русско-половецкое войско в три раза больше было.
– Три войска, батюшка, три князя, из которых каждый сам себе велик. И войска эти монголы растягивали по Степи почти десять дней, а потом разбили по отдельности.
– Хитры многократно, опытны и безжалостны, – подытожил Лев Гаврилович. – Хлебнём мы с ними…
– Батюшка, а Дементий пошто не идёт? Хотели вместе посидеть, поговорить.
– Он
Израдец – изменник.