Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая. Денис Махалов
Бога, молчи!». Но она и сама, видать, поняла, что с лишними вопросами надо обождать, и сидела теперь молча, как будто набрала в рот воды.
Капитан коротким кивком головы влево показал на своего стрелка:
– Старший сержант Никишин. Николай. Очень рекомендую: лучший стрелок эскадрильи и внучатый племянник барона Мюнхгаузена.
Стрелок комэска, тоже плечистый, но поменьше ростом, чуть постарше капитана, с живыми глазами, и с модными косыми бачками на висках, от неожиданности аж поперхнулся. Капитан похлопал его по спине могучей ладонью:
– Кушай, кушай, Колян! – засмеялся капитан, – не обращай внимания, – и повернувшись к Чудилину, продолжил:
– Мне про тебя в штабе сказали, что ты к нам из истребителей попал. После ранения, стало быть?
– Так и есть, – нехотя подтвердил Чудилин, – переучился, потом запасной полк.
– Да это ерунда! Главное, что не желторотый. У тебя же и сбитые вроде есть? – слегка прищурился комэск.
– Ну, есть, – и поймав вопросительный взгляд, Чудилин скромно добавил, – пять. Просто повезло.
– Ну да, «повезло»! За «повезло» такие награды на грудь не вешают! – капитан кивнув, показал глазами своему товарищу на награды лейтенанта, – понял, Николай, каких нам людей порой судьба присылает? – он обратился к своему стрелку.
– Угу… – кивнул тот с набитым ртом.
– Тогда слушай сюда! – он немного наклонился к своему собеседнику, – у меня как раз забрали ведомого. Вон, вчера молодые пришли – он показал глазами на соседний столик, – одного из них ведомым к старшему лейтенанту Кутееву поставили. А старший лейтенант Кутеев до этого сам был ведомым. У меня. И вот теперь мы с Колькой, – он ещё раз хлопнул по спине своего стрелка, – вроде как сироты. Сапожник без сапог. Короче: пойдёшь ко мне ведомым?
Андрей так и просиял от счастья: быть ведомым у командира эскадрильи – это высшая степень доверия к новичку. Но и большая ответственность: облажаешься – потом вовек не отмоешься.
– Конечно, пойду!
– Ну и отлично! Значит, договорились!
– А самолёты свободные в полку есть? – чтобы закрепить успех, решил на всякий случай уточнить лейтенант.
– Ситуация каждый день меняется: сегодня есть, завтра нет. Потери материальной части почти каждый день. Что-то ремонтируют, что-то списывают. Мы вон, с Колькой, – он оказал глазами на своего стрелка, – за неделю уже две машины сменили. Короче, завтра утром разберёшься. Да завтра и погоды лётной не будет: в метеослужбе об этом однозначно сказали. Так что время у тебя есть…
Некоторое время ели молча, насыщаясь котлетами с жареной картошкой.
– На Ленинградском фронте воевал? – как бы между прочим поинтересовался стрелок комэска, кивнув на медаль «За оборону Ленинграда», висевшую на груди Чудилина.
Тот молча кивнул.
– Сам-то из Ленинграда, так, что ли? Или нет? – прищурился старший сержант.
– Ага, из него самого, – лаконично ответил лейтенант.
– Ого! – воскликнул старший сержант, – земляки, значит! Я ж тоже – Ленинградский! А ты где жил-то, землячок?
– Так