Салам, бача!. Иван Цуприков
через него, но, вовремя схватившись за дерево левой рукой, лег на его спину.
Александр в ответ ничего не сказал, замер как истукан, прислушиваясь.
В нескольких метрах от них просматривалась сломанная, раздавленная гусеницами поросль зеленки. Где-то рядом, по шуму воды, была и река.
Отряхнувшись от упершегося на его спину Дашкова, Мужик двинулся вправо. Дашков старался не отставать, к счастью, тот не торопился, шел медленно, прислушиваясь. Поэтому и Геннадий старался повторять его действия, осматривая места, куда ставить ногу, выбирая более свободный от деревьев проход, чтобы не двигать их тонкие стволы. Он понимал, как это важно, ведь сверху сидящим людям по движению верхушек деревьев и кустарников легко определить пробирающихся по плотно заросшей зеленке людей.
Мужик остановился у дороги. Геннадий не стал к нему прижиматься, ждал действий Андриенко.
Через несколько минут тот вернулся и, углубившись на десять метров в заросли, пошел дальше в сторону кишлака.
Быстро шли или медленно, трудно определить. Исцарапанную ладонь правой руки, державшую немножко навытяжку ремень винтовки, закинутой на спину, хотелось спрятать от веток. Но этого не делал – привычка. Она сложилась у него еще несколько лет назад до армии, когда отец брал его с собою на охоту. Правда, своего ружья сыну он носить не давал, а только рюкзак. А куда тогда было еще деть руку? В кармане она мешала движению, а размахивание ею давало сильнее сдавливать грудь и плечо ремню рюкзака. Это сначала он, почти не заполненный, казался легким, но со временем десяток патронов, литровый термос с чаем, сложенный в кулек шомпол становились тяжелее и тяжелее. И ремень от этого все больнее врезался в тело, и ничего не оставалось, как ухватиться в него и оттягивать на несколько сантиметров от груди.
А винтовка с рюкзаком в несколько раз тяжелее той охотничьей амуниции.
– Чи! – присел Мужик, подняв руку вверх, приказывая Дашкову замереть.
И обернувшись к Геннадию, кивнул, чтобы тот за ним не шел, а ждал.
Появился он минут через десять, а может и двадцать. Дашков, ожидая его, весь изнервничался, прислушиваясь к различным звукам.
Мужик появился слева и, приложив указательный палец к губам, махнул головой, чтобы Дашков тихо двигался за ним.
Вышли к краю дороги. С той ее стороны широко раскинул ветки кустарник, напоминающий иву, но листва у него была седою. Александр в несколько шагов перепрыгнул под него и, махнув Геннадию рукой, скрылся в его ветках.
– Сейчас полезем на скалу, – дождавшись Дашкова, шепчет он. – Слева в ста метрах расщелина, но по ней не полезем, навряд ли там чисто. – И, резко подняв палец, прислушался.
Громки звуки мотора невдалеке двигающегося танка отвлекли внимание Геннадия и Александра.
– Молодцы! Так и нужно. – И, потянув за собою Геннадия, Мужик двинулся вперед.
Каменный скол, висевший над ними, спрятал лучи солнца. И только сейчас Геннадий почувствовал, как сильно вспотел. Сильный запах пота, выбивавшийся из-под воротника мокрой одежды,