Следопыт Бероев. Семён Данилюк
хмуро кивнул. Впервые мореманы были заодно.
С берега на баржу, а через неё на катер ловко спрыгнул молодец лет под тридцать. Невысокий. Но подвижный и гибкий, будто хлястик. Миндалевидные глаза на красивом, с выдающимися скулами казахском лице быстро, по-рысьи, прошлись по палубе, вспыхнули, остановившись на броской Виталине. При виде понурых мореманов он поморщился:
– О! На пару суток оставить нельзя! Помятые, будто бочковые огурцы из рассола.
– Где пропадал? – процедил Гена.
– Где, где… По делу! – Парень отчего-то подмигнул Бероеву. – О вас же, сволочах, забочусь. Знаю, поди!
Он чуть отвернул бушлат.
Оба моремана оживились.
– Так что ж ты попусту палубу подолом метёшь? – Толян чуть ли не любовно облапил казаха и повлёк в рубку. Следом заспешил Гена.
На ходу ткнул в живот Бероева:
– Вот он и есть, который за баржу отвечает! Рафик Кучумов… А это, стал быть, попутчики наши, – принялся он на ходу объяснять экспедитору. Закончил, видно, в рубке.
Олег, к спиртному равнодушный, присвистнул с досады: «Нет хуже, чем угодить на алкашей. Мало было двоих. Ещё и третий для комплекта!»
Видно, все чувства проступили на его лице. С баржи откликнулся старший якут – охранник.
– Ничего, – произнес он. – Дальше по Лене пойдём. Магазинов нет. Выпить нет. Образуется!
Фёдоровна ткнула пальцем в трюм баржи.
– Да как образуется, если у вас, дьяволов, плавучий магáзин под боком!
Якут насупился.
– Не! – сообщил он. – Кучумов, он только чуть-чуть пьющий. Потом мы – охрана! До посёлка под печать никого не пустим.
Он воинственно похлопал по ружьецу.
– И на том спасибо, – скупо порадовалась Фёдоровна. – Как хоть зовут-то вас, охранителей?
Старший осклабился дружелюбно.
– Я – Микитка, он – Кирилка. Вторую навигацию ходим. Ты на нас надейся.
– Ну разве что. – Фёдоровна с сомнением оглядела сторожевое воинство.
Через полчаса катерная команда выбралась из кубрика. Все трое оживлённые, деятельные.
– Поезд отправляется! Первая остановка – полярная станция «Сокол». Расстояние 110 километров, – объявил Гена, словно заправский диспетчер. Всего полчаса назад едва волочивший ноги, теперь он аж в ладоши в нетерпении пристукивал. Капитанская фуражка на голове оказалась перевёрнута козырьком назад.
Спарка – сцепленные катер с баржей «под бортом» – отвалила от пирса.
Июль – разгар арктической навигации. Отовсюду доносится гул приветственных гудков. Порыкивают мелкие катерки, бегемотами ревут пароходы. На Якутск прошёл рейсовый теплоход «40 лет ВЛКСМ», – из громкоговорителя над рекой загромыхала мелодия: «Две девчонки танцуют, танцуют на палубе». Важно пропыхтел земснаряд «Яна» – снимать с мели очередного бедолагу. Самоходки, буксиры с плотами. Среди прочих судов тужился, загребая против течения, и гружёный «Ястребок».
Начиналось новое путешествие – через дельту могучей