Между светом и тьмой. Светлана Казакова
всё объяснял и объяснял, а я тратила остаток и без того невеликих сил на удерживание языка за зубами.
«Молчи, Энви, молчи. Он же сказал, это перевёртыш первичной схемы. Там было учтено твое светлое нутро, а значит, и здесь всё нормально. Нет нужды себя выдавать».
– Приступим? – выпалила я, кажется, прервав его на полуслове.
Рэйвен нахмурился, вгляделся в мое лицо и наконец повернулся к брату:
– Ли?
– Ли уже готов запереть вас здесь, пока страсть не утолится естественным путем, – пробормотал тот, затем схватил с алтаря одну из банок, зачерпнул горсть сияющего красного порошка и тоже приблизился к границе круга. – По моей команде – шаг вперед. Падать внутри схемы можно, выползать за пределы – нет. И лучше возьмитесь за руки, так формуле проще будет вас найти.
– Чего нас искать, когда мы будем на ней стоять? – проворчала я, но на всякий случай приготовилась по команде сделать не шаг, а несколько, чтоб оказаться поближе к Рэйвену и как следует за него ухватиться.
А потом Лиэрт бросил порошок в центр круга, уже привычно пресно, без всякого энтузиазма произнес «Вперёд», мы переступили меловую черту, и началась… боль.
Признаться, я ожидала худшего, хотя в первую секунду показалось, что хуже не бывает и мне не вынести. Но острая ослепляющая вспышка схлынула, оставив после себя только ощущение вспоротого живота, и я даже снова увидела окружающий мир.
Ну как, мир… размытую кляксу вдали, окруженную алым мерцанием – это наверняка Лиэрт. И кляксу побольше и поближе, опутанную синими, желтыми, белыми и зелёными лентами магии, к которым так хотелось прикоснуться.
И почему их называют тёмными? Они вон какие… разноцветные.
Наверное, я всё же рухнула на колени, потому что следующими боль пронзила именно их. На плечи тут же опустились тёплые руки, меня притянули к груди и над ухом зашептали:
– Тише, тише, не плачь.
«Я не плачу», – хотелось возразить мне, но лицо жгло потоками слёз, губы горели, и думалось, что если Рэйвен сейчас меня не поцелует, я… я… я…
Исчезло всё разом. И боль, и желание, и объятия принца. Ещё бы и слезы испарились, но нет, их пришлось вытирать самостоятельно, рукавом платья, чтобы хоть что-то рассмотреть вокруг.
Я стояла на четвереньках в центре круга, размазав юбкой и ладонями добрую половину знаков. Рэйвен лежал рядом на спине и смотрел на меня огромными, почерневшими от боли глазами. А в нескольких шагах, в безопасности, за границей этой демонской ловушки расхаживал принц Лиэрт.
– Поздравляю, – провозгласил он. – Не сработало.
Рэйвен закрыл глаза, а я присела на пятки.
– Точно? – нахмурилась. – А как понять?
Язык еле ворочался, но мысли были ясными. И пока что я не испытывала особого желания наброситься на Рэйвена в приступе страсти. Хотя, может, это из-за его полумёртвого состояния…
Я подползла поближе и стиснула его ладонь, и пальцы принца чуть сжались в ответ, но глаз он не открыл.
– Тебе не видно, но вас всё ещё