Муж-озеро. Ирина Андрианова
и в дорогих лыжных костюмах тоже присутствовали). Стоял огромный праздничный шатер с фонариками, и на весь лес из динамиков орало дикое тунц-тунц. Должно быть, это был богатый корпоратив с претензией на «экстрим» (одетые в дорогие лыжные костюмы самцы и самки очень любят козырять этим словом, усмехнулась про себя она). Но такие наезды, к счастью, были редки. Весной, когда сходил снег, Танюша быстро собирала оттаявший мусор, а потом, уже с палаткой и во всеоружии, начинала ждать «страды» – ждать с тоской, тревогой, но в то же время с какой-то странной надеждой. Потому что Озеро – это была вся ее жизнь, и забота о Нем – ее единственный смысл. Наконец, возвращалось тепло, приходили майские праздники. Берега окутывались первыми дымами шашлычниц и неопрятными звуками автомагнитол. Танюше снова становилось страшно, «что она не справиться с этими ордами». Щеки заранее горели от предвкушения грядущих унижений. Но она преувеличивала: орды появлялись, и она справлялась – в том смысле, что продолжала, подавляя слезы, упорно делать свое дело. И страх, и тоска, и унижения были привычными. Она не могла избегнуть их, как не могли птицы весной не вернуться на берега Озера – они прилетали и вновь пытались петь, с трудом перекрикивая музыку. Это была ее повинность, ее долг, но и ее счастье. Снова начинал, как грибы и цветы, прирастать на стоянках мусор; словно плесень, набухал он на дне ям. И Танюша с головой окуналась в работу. Неизбежное при этом общение с отдыхающими – хотя и не всегда приятное – спасало от одиночества. Регулярные спортивные занятия в виде обходов озера, гимнастики нагибаний и переноски тяжестей помогало забыть о грусти. «Бог назначил меня на эту должность», – шутила про себя она, хотя и не была уверена на все сто процентов, что это просто шутка.
– Ни хрена ж себе!… – Вера замерла на полшаге, ошеломленная масштабами мусорной кучи. – Это ж кто так насрал?
– Мы вот за собой все убираем, – степенно произнес Воронков, словно эта куча в чем-то уличала лично его.
– Это за лето скопилось. Ничего, придет осень, поток народу схлынет, и я ее потихоньку выгребу… Ну надо же, со вчерашнего дня новые пакеты покидали, негодяи. – Любимое дело отвлекло Танюшу от стеснения. Она развернула один из своих мешков и бесстрашно шагнула в яму, сразу уйдя в мусор по щиколотку. – Это, наверное, шашлычники. Они в субботу тусили на той стоянке, где две березы. Видать, проходили мимо и бросили…
Танюша быстро и ловко закидывала в горло мешка банки, бутылки, упаковки от сока, аэрозольные баллончики и т.д. – все то, на чем взгляд благополучного обывателя старается не задерживаться. По азарту, с которым она это делала, можно было подумать, что это грибы или ягоды, но уж никак не мусор. Лепнева брезгливо посмотрела на все это, а потом медленно потянулась за другим мешком – Танюша выложила всю упаковку около ямы.
– Перчатки внутри. Наберете мешочек – и хватит с вас.
Опасаясь погружаться в недра кучи, Вера начала подбирать предметы