Под запретом. Виктория Лукьянова
привлекался. Отличные характеристики с прошлого места работы, также никаких проблем с соседями или родственниками не имеет.
– Так, притормози. – Я поднимаю руку, вынуждая Карину замолчать. – Ты хочешь сказать, что он тот…
– Да тот.
– Черт, Карина! – рыкаю, едва не сорвавшись. Кто-то обернулся, и мне пришлось сбавить тональность и наклониться, чтобы говорить тише, но достаточно громко, чтобы повлиять на безумный план помощницы. – Он не вариант. И вообще, как ты собиралась его заставить?
– Ипотека, которую этому парню придется выплачивать двадцать лет. А тут можно за пару месяцев закрыть, – шепчет она, не став скрывать главную составляющую плана.
Я выпрямляюсь и прикладываю ладонь ко лбу. Голова начинает раскалываться.
– Ты сумасшедшая.
– Я практичная и предприимчивая.
– Вот последнее меня пугает, – вздыхаю, искоса глянув на проходящего мимо официанта. Не тот, другой. Но на какой-то миг я слегка испугалась, подумав, что он мог слышать наш разговор. – Ты уже говорила с ним?
Карина качает головой.
– Сначала с тобой. Тебе принимать решение.
Я вновь вздыхаю и на миг прикрываю глаза. Головная боль в мгновение усиливается. Меня мутит. Наверное, это мигрень. Конечно же, столько думать и нормально не спать ночами. И во всем виноват отец с его глупой затеей усложнить нам и так несладкую жизнь.
– Кто еще?
Карина удивленно округлила глаза.
– Еще?
– Ну, он же не единственный кандидат, – предполагаю я, хотя по лицу помощницы становится понятно, что он единственный. Видимо, она решила, что отчаяннее этого парня я уже не найду.
Помощница прикусывает губу, осознав, что нужен запасной план. Я же качаю головой, выдыхая.
– Рассказывай, что еще есть на него.
Карина, чуть-чуть воодушевившись, полушепотом пересказывает все, что на Руслана Ахметова нарыла наша служба безопасности. Надеюсь, до отца не дойдут слухи, что мы занимаемся проверкой парня. Слишком углубленной проверкой новичка.
– Ну вот, – разводит руками Карина, а после протягивает через стол папку. – Там его биография, справки, документы. Все, что надо для изучения. И еще фотографии.
Я сглатываю тугой комок, забивающий горло. Парня я вроде бы как успела рассмотреть, пока он выполнял заказы, но все же старалась не привлекать внимания. Но в этой папке, скорее всего, были не только его снимки, но и фотографии его семьи. Создается ощущение, что я занимаюсь противозаконными делишками, за которые меня никто не похвалит. Впрочем, так и получается.
– У него есть дочь.
– Да, – вторит Карина. – Элина. Пять лет.
Я выдыхаю, молясь, чтобы ни один чертов мускул в этот момент не дрогнул на моем лице.
– Забавная девчонка, – продолжает говорить Карина, сама того не ведая, как делает мне больно. – Болтливая. С веснушками на носике-кнопке. И еще у нее глаза темные. Прям как горький шоколад. Красивая такая, восточная девочка.
Положив вспотевшие ладошки