Письма. Том I (1896–1932). Николай Рерих
такие: «Наконец-то я вижу, что в Париже написано что-то славянское, а не интернациональное!». Очень хвалил vision artistique[103] и рисунки (что для меня особенно важно). Про рисунки сказал: «У вас широкая и хорошая манера, так и продолжайте». Советовал работать не в общей мастерской, а дома и вызывался приходить на дом ко мне. Также советовал представить одну написанную вещицу в Салоне[104] – да страшно! Уходя, он спросил, как относятся ко мне русские профессора, и на мой ответ «скверно» сказал: «Кажется, ваши самые большие живописцы – самые большие буржуа».
Спросите, пожалуйста, Майкова, искренний ли человек Кормон, что-то он уж очень шибко одобряет.
Был я у Менара, познакомился с Бенаром, который своими blague[105] производит впечатление рантье.
Если Историч[еский] Музей меня не отринет, то, может быть, туда же подарю и «Поход».
Пока что еще не узнали меня в Майковской мастерской (я туда переезжаю). Можно писать мне по адресу знакомых, rue des Mathurins, 57.
Кланяюсь Александре Петровне.
Всего Вам хорошего. Предан Вам искренно,
Что творится у Беклемишевых[106]? Ничего о них не слышу.
10
Н.К.Рерих – Н.В.Мятлеву[107]
26 июля 1901 г.[Санкт-Петербург]
Многоуважаемый Николай Владимирович.
Высылаю Вам статью о сопках (где мои рисунки)[108] – по миновании в ней надобности, пожалуйста, брошюрку эту верните. При перечисленных селах древностей не встречено (хотя сопки две, три могучие есть) – с данными Статистического Комитета[109] надо быть очень осторожным – много неточностей. Посылаю рисунки.
Павел Арс[ентьевич] Путятин – теперь живет в Бологое. Адрес Спицына Александра Андр[еевича] – СПб., Археологическая Комиссия – но теперь он где-то далеко в командировке.
О раскопках слушателей Института – в «Вестнике Археологии» (изд[аваемом] при Институте)[110].
Об осмотре камня лучше запросите у Шляпкина (Илья Александр[ович]. В[асильевский] о[стров]. 12-[я] линия, № 27), он мне передавал о камне на словах[111]. Интересуюсь Вашими раскопками, о которых, если хотите, сообщу в Археолог[ическом] Обществе.
Искренно Вам предан.
11
Н.К.Рерих – А.В.Половцову[112]
30 июля 1901 г.[Санкт-Петербург]
Глубокоуважаемый Анатолий Викторович.
Спасибо за Ваши добрые слова у Тенишева. Дай Бог, чтобы все вышло, как хочется. При чем тут церковный Музей – не могу понять.
Искренно Вам предан.
Доброго пути и скорого возвращения!
12
Н.К.Рерих – Н.П.Кондакову[113]
22 декабря 1901 г.[Санкт-Петербург]
Глубокоуважаемый Никодим Павлович.
Сегодня надеялся быть у Вас, но, очевидно, не удастся. Дело в следующем. Все шло хорошо, пока не выдвинулось препятствие со стороны передвижников
Vision artistique (
Из письма Н.К.Рериха Е.И.Шапошниковой, март 1901 г.: «С Салоном выходит путаница. Кормон хвалил, но он в Елис[ейских] полях, а картина, конечно, больше подходит к Марсову полю, но там никого знакомого нет. Рискну все-таки на Марсово п[оле]». См.:
Blague (
Семья Рерихов дружила со скульпторами В.А. и Е.И. Беклемишевыми, которые очень интересовались жизнью художника, его работой, восхищались его творчеством.
Оригинал см.: РГАДА. Ф. 1468 (Сборный личный). Оп. 1. Ед. хр. 4835. Л. 3–4. Публикуется впервые.
Возможно, речь идет о статье:
Центральный статистический комитет для производства статистических работ в Российской Империи организован в 1863 г.
Журнал «Сборник Археологического института» (с 1885 г. – «Вестник археологии и истории»), с 1878 г. издавался при Санкт-Петербургском Археологическом институте.
Речь идет об одном из так называемых Борисовых, или Двинских, камней. Обычно это довольно крупные валуны (точнее, глыбы), на которых выбит крест, стоящий на подножии, символизирующем Голгофу, и сделана надпись.
В письме говорится о камне размером метра полтора в поперечнике, который находился у левого берега Двины, у впадения в нее речки Повянушки (Вянужки). На нем крест и надпись «сули боръ» слева от креста, а справа – «хрь стъ», что историки XIX в. читали как: «Сильный, храбрый Борис свят». Ныне надпись трактуется как: «Сулиборов (принадлежащий Сулибору) крест». В 1879 г. по приказу графа А.С.Уварова камень в качестве экспоната для археологического общества при Историческом музее был перевезен в Москву. В 1920-е гг. он передан музею-заповеднику «Коломенское», где находится поныне.
И.А.Шляпкин, в 1896 г. предпринявший экспедицию по северо-западному краю, исследовал камень и пришел к выводу, что он является межевым знаком поземельного владения XIII – XIV вв.
Оригинал см.: РНБ. Ф. 601. Д. 671. В письме вверху приписка (не авторская): «
Оригинал см.: СПФ АРАН. Ф. 115. Оп. 4. Д. 353. Л. 1, 2.