Приключения Даши и янтарных человечков древлинов. Сергей Терещук
просто он другой…».
Даша проснулась среди ночи от того, что яркий луч луны коснулся ее закрытого правого глаза. Девочка поняла, что уснула, сидя за столом, положив голову на сложенные, как у примерной ученицы, руки. Она выпрямилась и оглядела комнату.
– Тияяяя! – тихонька позвала Даша. – Лююююдвиг!
Но только старый дом поскрипывал в ответ половицами.
– Неужели ей все это приснилось? – подумала девочка и потянулась, – Какой прекрасный был сон!
Однако очень хотелось есть и спать. Даша открыла ящик стола и запустила туда руку за двумя марципанками…
Но конфет не обнаружилось. Не могла же Даша съесть сладости, и забыть про это. Должны же тогда остаться фантики!
Даша оглядела стол. В голубом свете луны рядом с настольной лампой поблескивала обертка от одной конфеты… Но куда делась вторая? На этот вопрос Даше уже было очень лень отвечать. Она переоделась в пижаму, легла и мгновенно уснула, убаюканная шелестом ночного ветра, словно шорохом крыльев сказочной стрекозы.
ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ.
Мать-и-мачеха
Даша шумно дышала, склонившись над столом и прикусив кончик языка. Она старательно выводила цифры, задумывалась на некоторое время, поняв, что ошиблась, жестоко перечеркивала и обреченно принималась писать заново. Это занятие, при всей своей, как бы сказали некоторые взрослые, простоте, стоило девочке множества душевных сил и отнимало всю положительную энергию. Даша даже вступила с собой в переговоры.
– Дашенька, милая, будь, пожалуйста, благоразумной! Это необходимо!
– Я не могу больше!
– Это надо сделать. Никто за тебя не выполнит этого задания.
– Ненавижу!
– Наберись терпения и, как говорит бабушка, будь благоразумна.
– Бабушка… – чуть не плача, прошептала Даша, – она бы мне помогла…
Девочка продолжала выводить цифры, пытаясь одновременно уговорить себя. От напряженной работы мысли и духа лоб девочки покрылся испариной, а ладони стали влажными. Но числа будто сговорились довести Дашу до белого каления. Они не слушались, не складывались и не отнимались, не множились и не делились, дергались и скакали, и вообще вели себя кое-как-наперекосяк. Даша не выдержала и тихонько заскулила.
– Не слушаются? – прозвучал знакомый голосок над ухом.
Даша не ожидала гостей, как могла взяла себя в руки и глянула в сторону книжной полки. Тия сидела, болтая босыми ножками, и с любопытством наблюдала, как Даша бьется с примером на деление.
– Не слушаются… – надув губки, призналась Даша.
– Ух, непокорные противные закорючки! – возмутилась Тия. – А ты брось их! Будут знать, как сопротивляться!
– Не могу! – вздохнула Даша. – Я должна решить… обязана.
Даша, пересилив себя, подчинилась тяжелым превратностями ученической судьбы и вновь склонилась над тетрадью.
Тия непокорно фыркнула. Она то отнюдь не собиралась сдаваться. Не в ее характере было так просто оставлять это дело, пуская его на самотек.