Умм, или Исида среди Неспасенных. Иэн Бэнкс
как же! Непременно! Вот здесь…
Герти развернулась, шмыгнула мимо меня под лестницу и распахнула дверцу чулана. Поставив керосиновую лампу на какую-то узкую полку, она подвела меня к деревянному табурету подле небольшой тумбочки, поверхность которой полностью занимал громоздкий черный аппарат с витым шнуром в оплетке.
– Лампу оставлю тут, – сказала Герти.
Она собралась уходить, но замешкалась, подняла глаза, потянулась к моей руке и с дрожью в голосе спросила:
– Ты позволишь?..
Я протянула руку для поцелуя. Тонкие, бледные губы Герти оказались мягкими и совершенно сухими, как бумага.
– Возлюбленная Исида, благословенная Исида! – выговорила она, часто моргая, и засеменила в темный коридор.
Присев на табурет, я взялась за телефонную трубку.
У нас в Общине телефонной связи, естественно, нет – мы по договоренности пользуемся телефоном Вудбинов, но совершенно особым образом. Согласно традициям нашего Ордена, телефон служит только для экстренных случаев, но даже тогда мы не можем просто снять трубку и переговорить с кем нужно – это был бы слишком прямой и тривиальный способ.
Я набрала номер Вудбинов. Прямо у меня над головой, на втором этаже, тяжело топал Люций. После двух гудков я повесила трубку и снова набрала номер, на этот раз прослушав девять гудков, затем нажала на рычаг сброса и набрала в третий раз, чтобы дождаться четвертого гудка.
Это был мой секретный код; на последнем военном совете было решено, что именно таким способом и никаким иным Орден узнает о моем благополучном прибытии в дом Герти Поссил. Оно и к лучшему: отправка словесного сообщения, зашифрованного по-нашему, наподобие азбуки Морзе, занимает несколько часов: нужно передать принимающему номер контактного телефона и потом делать паузы, чтобы другая сторона могла перезвонить и задать шифрованные вопросы; при этом возникают неизбежные в таком деле погрешности, ведь гудки в передающем телефоне не всегда точно совпадают со звонками принимающего аппарата (именно поэтому, как мне рассказывали, иногда создается впечатление, будто на другом конце провода трубку подняли еще до того, как телефон зазвонил).
Смешно было бы просить Вудбинов ночами напролет томиться у телефона и записывать комбинации звонков; мы либо заранее оговариваем время, когда член Ордена с листом бумаги и карандашом будет сидеть у них в прихожей, либо подключаем особый самописец (собранный братом Индрой из деталей старого магнитофона, часов и барометра), который фиксирует каждый сигнал на рулоне бумаги, надетом на металлический барабан.
Такой порядок был заведен отчасти по соображениям безопасности; правда, мой дед больше не верит в существование правительственной спецслужбы, созданной для слежки за нашим Орденом и подрывной деятельности изнутри, да и вообще в последнее время интерес к нам со стороны средств массовой информации, этих разносчиков порока, заметно угас, но мы не теряем бдительности, поскольку, говоря словами деда, самым сокрушительным