Шахта. Дэвид Дж. Шоу
босиком. Боль в мышцах ушла благодаря аспирину. Он натянул свежее белье и носки. Его гавайская рубашка по-прежнему лежала скомканной на дне сумки Nike. Он решил пока ее не трогать. Плохая примета избавляться от рубашки прямо сейчас. Он с трудом оделся.
Когда Круз вернулся в гостиную, работал проекционный экран. Фредди Крюгер гонялся за подростками, убивая исполнителей эпизодических ролей. Круз принялся за менее острые китайские блюда. Он понимал, что после овощей и витаминов его моча будет светиться в темноте. Еще одна несовершеннолетняя снежная принцесса пришла в себя в одной из спален и присоединилась к ним. У нее были каштановые волосы с челкой и массивные блестящие серьги. И сногсшибательные голубые глаза на пустом кукольном личике. Движения – плавные, как у кошки. Баухаус любил держать в доме молодняк. На ней был короткий махровый халатик, и она не проронила ни слова. По словам Баухауса, ее звали Кристал.
Их всегда звали Кристал. Или Чака, или Сульд, или Лолабелль, или Стар, или Таня, или Чари. И они всегда плохо кончали – умирали от передозировки, выброшенные, выгоревшие. Или падали с балкона.
Чики снова показала свой трюк в сознании Круза. Шлеп.
Круз сел поближе к экрану. Баухаус кормил девушек лапшой. Стручок приклеился к двухдневной щетине на его подбородке. Чари замурлыкала и слизала его языком, сладострастно чавкая. Ее дерзкие маленькие сиськи качались и колыхались при каждом движении натренированного тела.
– Готов выступать? – спросил Баухаус. Он встал и зажег дорогущую кубинскую сигару. После нескольких яростных затяжек в воздухе заклубился серый дым.
– Что у тебя?
Баухаус махнул сигарой в сторону бара, где Чари завершала необходимые приготовления. На столешнице из оникса возвышались три аккуратные пирамиды белого порошка. На них падал свет направленных ламп, создавая театральный эффект.
– Рози порекомендовал твой великолепный нос, – сказал Баухаус. – И я бы хотел испытать его в деле. Угощайся.
Кристал захихикала смешком убийцы с топором.
Круз взглянул на кокаин. Он выглядел свежим, только из упаковки. Чари выложила на столешницу два чистых зеркала, несколько бритвенных лезвий, лабораторные шпатели, атомайзеры, ватные тампоны и несколько стеклянных пробирок с крышками из пробкового дерева. Казалось, на барной столешнице все было готово к препарированию внеземного организма.
– Дверь номер один, дверь номер два, – Баухаус пронумеровал горки, – и puerto numero tres [14].
Девушки рассмеялись и расположились по обе стороны от бара, готовые смотреть представление.
Круз сделал глубокий вдох через нос. Обе ноздри были чистыми. Он подтянул табурет и сел на него, лицом к аудитории.
– Ну, расскажи мне, что ты думаешь, – сказал Баухаус.
Он взял щепотку из горки слева и растер ее между подушечками пальцев. Кокаин пылью осел на горке. Он прикоснулся кончиком языка к пальцу.
– В них есть дистиллированная