Бро. Валерий Петрович Большаков

      – Именно! – горестно выдохнула девушка.

      Тут же из приемной показалась Ергина, весьма всклокоченный ответсек.

      – На планерку! – нервно обронила она, удаляясь. – Где все? Опять курят? Всю редакцию уже закоптили!

      – Ох… – поникла Галка.

      – Фигня! – отмахнулся я. – Не обращай внимания и следуй завету старика Аврелия: делай, что должна! Будет, что суждено.

      Обождав, пока в кабинет ВРИО главреда грузно забежит Лысых, я предстал в поле зрения Алексея Петровича.

      Быков плоховато скрывал довольство – усы его воинственно топорщились, а в глазах пылал мрачный огонь воздаяния.

      «Ну-ну…»

      «Временный» еле дождался, пока рассядется коллектив, до того его распирало нетерпение. Вон как пальцы поджимает… Словно закогтить жаждет.

      – Переделать! – метнуло начальство мою распечатку.

      Два листка, зажатые скрепкой, скользнули по столу ко мне. Я неторопливо глянул. Моя заметка ко Дню рождения Ленина – как принимали в пионеры.

      Ну, галстуки ребятам и девчатам повяжут в субботу, но описать их чувства можно и загодя. Вон, какая замечательная фотка получилась! Хорошенькая Катя Воронина еще не пионерка, хоть и снялась в белой рубашечке и синей юбке. И пилотка – кокетливо на бочок. Красный галстук ей повязала старшая пионервожатая – временно, для съемки, но до чего ж счастливая мордашка у Катюшки! Сияет просто! Сам подивился, как черно-белая картинка способна испускать столько внутреннего света.

      – А что вам не нравится? – спокойно поинтересовался я. – Нормальный текст. И на редкость удачное фото.

      – Я сказал – переделать! – повысил Быков лязгающий голос.

      – Ладно, – мой ответ звучал по-прежнему спокойно. – Я могу идти?

      – Я вас не задерживаю!

      ВРИО тут же вызверился на мою ироничную улыбку, но я уже шагал к дверям, не забыв подмигнуть испуганной Галинке. Разумеется, ничего переделывать я даже не собирался. Чай, «Флажок» – не единственная газета.

      Пока искал пакет, пока надписывал адрес, летучка кончилась, и корреспонденты упорхнули, вдохновленные начальственными ЦУ. В мой закуток протиснулись сразу двое, Зина и Галя.

      – Что будешь делать? – серьезно спросила Ергина.

      – Уже, – улыбнулся я. – Отправлю почтой в «Комсомольскую правду».

      – И правильно! – пылко воскликнула Горбункова.

      – Может, в районку сначала? – засомневалась Зиночка. – Ну, или в областную?

      – Не, – ухмыльнулся я, – мне «Комсомолка» больше нравится, хоть есть, чего почитать. А не примут, и не надо. Переживу!

      Ободряюще улыбнувшись девушкам, я покинул редакцию, не подозревая даже, что тем самым приблизил целую череду событий.