Этическая родословная филантропии. Альтруизм и эгоизм, культура и биология в природе человека. Фридрих Фурман
двух типов моральных суждений как на подмостках философии, так и на сцене реальной жизни. Вероятно, каждый из нас сталкивается, сознательно или интуитивно, с вечной моральной дилеммой: как отличить добро от зла в своем и чужом поведении и какой мерой при этом воспользоваться – моралью Божьей заповеди, абсолютного долга Канта или обычаем своей культуры, рода, семьи, а то и выгодным для себя личным соображением? В этом столкновении крайних моральных подходов к различению человеком добра и зла не мог не появиться средний подход.
Третий тип моральных суждений – компромиссный – пытается в поисках этической истины примирить два описанных крайних подхода4.
Именно с ним связано появление так называемого «золотого правила» нравственности, имеющего акценты позитивный (в форме идеального требования в отношениях с другими – «поступай так, как…») и негативный (в форме практического предписания личному поведению – «не поступай так, как…»). В самом общем виде «золотое правило» формулируется следующим образом: « (Не) поступай по отношению к другим так, как ты (не) хотел бы, чтобы другие поступали по отношению к тебе». Иными словами, это правило взаимности (сейчас его называют взаимным альтруизмом) – некий мысленный эксперимент, призванный выяснить взаимоприемлемость этических норм, усвоенных каждой из вступающих в жизненное общение сторон. Этот призыв к взаимности, в котором выражено присущее человеку любой культуры моральное здравомыслие, подкрепленное всей историей этической мысли, позволяет считать «золотое правило» сердцевиной практической человеческой нравственности.
Письменные свидетельства о рождении «золотого правила» в этике и духовной практике древних народов появляются в первом тысячелетии до нашей эры в эпоху так называемого «осевого времени» – центрального понятия концепции истории, выдвинутой немецким философом Карлом Ясперсом (1883—1969). Он полагал, что «осевому времени» предшествовала доистория – необозримая «прометеева эпоха», когда стали доступны огонь и орудия, появились речь, группы и сообщества, а также формирующая человека способность к насилию над самим собой, столь важная для становления морали. Если этот длительный «докультурный период» выделил человека из животного мира и создал его как вид со всеми его особенными склонностями и свойствами, то первая из исторических эпох, начавшаяся около 5000 лет до н. э. привела к превращению «доисторического человека в человека культуры». Именно в эту эпоху, по мнению Ясперса, сложились великие исторические культуры древности, «три различных корня истории», возникшие почти одновременно в трех областях земного шара – культуры шумеро-вавилонская, египетская и эгейская (греческий мир) около 4000 г. до н. э., культура долины Инда 3-го тысячелетия до н.э. и архаический мир Китая 2-го тысячелетия до н. э. Однако, как считает Ясперс, лишь в «осевое время» произошел самый резкий поворот в истории –
А. А. Гусейнов, Р. Г. Апресян «Этика», Москва, Гардарики, 2004, с. 9—28.