Накажи меня снова. Ронни Траумер
закрывает дверь, поворачивается ко мне, внимательно осматривает с головы до ног, и мне даже становится жарко под его взглядом.
– Раздевайся! – приказным тоном говорит, и мои глаза ползут на лоб.
Округлив глаза до неимоверных размеров, я замерла на месте, словно к полу корнями приросла.
– Что, простите? – выдавливаю из себя, неуверенная, что правильно расслышала.
– Мне тут донесли, что эти камуфляжи, – рукой указывает на мой комбинезон, – с секретами, так что снимай и покажи, что ты там прячешь, – с этими словами Белов хватает стул от длинного стола, садится, закинув ногу на ногу, и всем своим видом показывает, что он в ожидании зрелища.
– Вы, наверное, заработались, – усмехаюсь нервно. – Полицейский участок со стриптиз-клубом путаете, – проговариваю и руки на груди скрещиваю, будто защищаясь от него.
Собственно, он прав, мой комбинезончик имеет множество внутренних карманов. Я заказала его на одном иностранном сайте только потому, что он тёплый. Однако очень пригодился, особенно когда нужно спрятаться от чужих глаз.
– У тебя два варианта: либо сама, либо это делаю я, – серьёзным тоном произносит, и я понимаю, что выбора особо нет.
Не сомневаюсь ни капли, что он разденет меня и глазом не моргнёт. Вот только я не имею желания, чтобы меня кто-то лапал. Да я и не голая под комбинезоном.
– Ну так, может музыку включить? – подмигивает, и мне хочется запустить в него чем-нибудь тяжёлым.
– Индюк вы напыщенный, – выплёвываю, не подумав.
– Статья триста девятнадцатая – оскорбление представителя власти, наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года… – выпаливает как по учебнику.
– Я поняла, – прерываю недовольным голосом и, зацепив собачку молнии, тяну её вниз.
Белов смотрит на меня, даже не моргая, и в глазах, мне показалось, на секунду промелькнуло предвкушение. Но это скорее профессиональное, и он ждёт, что сейчас найдёт кучу компрометирующих вещей под моей одеждой.
Первым делом я вытаскиваю руки из рукавов, оставаясь в белой водолазке, с горечью осознавая, что утром я так торопилась успеть на место происшествия, что накинула её на голое тело. От резкой смены температуры соски выпирают, и раздавшийся глухой кашель добивает меня.
Чёрт бы тебя побрал, Белов!
С другой стороны, я уже забыла, когда на меня мужчина смотрел как на женщину, и совру, если скажу, что эти искры в глазах следователя мне неприятны.
Наклоняюсь и снимаю ботинки, чтобы легче было плотный комбинезон снять. Остаюсь босиком в одних лосинах чёрного цвета и, собственно, водолазке, через ткань которой выпирают скрученные от прохлады соски. Вот только чувствую я себя голой под пронзительным взглядом следователя.
Белов осматривает меня с ног до головы, будто впервые человека противоположного пола видит. Медленно