Городской детектив. Часть 3. Смерть в отпечатках. Мария Карташева
преподаю.
– Хорошо, но вопрос остаётся открытым. Ты когда собираешься на работу?
– Да я вот думаю, что совсем перейду в нынешний режим жизни. Три раза провожу лекции, а потом домой. Эх, Стас, мы таких грибочков насобирали да насолили, просто загляденье.
– Юрий Арсеньевич, ты издеваешься? Какие грибочки?
– Вкусные, Стас. Приезжай, я тебя ещё и помидорчиками с собственной теплицы угощу.
– Приехать, то я приеду. Только я не очень понял, мне что теперь всегда с этой воблой мочёной работать? Она припыленная какая-то, с ней ни пошутить, ни подколоть, ни работа, а каторга какая-то.
– Стас, – Казаков вздохнул, – давай между нами. Юля и правда одна из лучших на курсе была. Она у меня училась лет десять назад, но закончила только в прошлом году, была в долгом академ отпуске.
– Ты мне историю её жизни зачем рассказываешь?
– Визгликов, помолчи ты хоть минуту. – чуть повысив тон, сказал Юрий Арсеньевич. – Юля на третьем курсе вышла замуж, ушла в декрет, а вернулась доучиваться только через несколько лет. Когда она родила сына, то он пропал из роддома.
– В смысле?
– В прямом. Что у тебя случаев в следственной практике не было, когда дети пропадают?
– И что, не нашли?
– Нет. – Арсеньев помолчал. – Следователем Михайлов был, почти все знакомые криминалисты включились, Нинель можешь спросить, она тогда всех врачей роддома под лупой проверяла, точнее, результаты их работы.
– Михайлов-то зубром был. Он такие дела раскрывал, – неуверенно протянул Стас, – ничего не понимаю.
– Да там целое стадо зубров собралось, и мы тогда тоже ничего не поняли. Год искали, потом в глухари ушло. А Юля сначала держалась, потом год пила, работала правда, – Арсеньев помолчал, – кажется, полы где-то мыла. Она мне тогда сказала, что если пить не будет, то уедет в дурку, а если ребёнок найдётся, то она должна быть в порядке. Муж от неё тогда ушёл, она просто сама не своя была, с ней рядом находится страшно было. В общем, с той поры много воды утекло. А один раз она мне позвонила и попросила помочь восстановиться в институте. Другая пришла, изменилась сильно в психологическом плане, но результаты работы у неё блестящие.
– Я тебя понял.
– Не нравится, мне это «я тебя понял». Не лезь к ней, Стас, не тревожь её. Поверь, мы сделали всё возможное, по всем линиям. Оставь её в покое.
– Да понял я. – рявкнул Стас.
– Узнаю, что пытаешься что-то накопать про это дело, можешь мне больше не звонить. А Юлю в столицу устрою, есть у меня там знакомый следак, он толковых криминалистов ценит.
– Ну всё, всё, напугал. Ладно, в выходные приеду ваши консервы уничтожать, если Польская, конечно, какое-нибудь новое дело не притащит. Она ж как породистая легавая, на улицу вышла, носом повела и бац, нате вам, Станислав Михайлович, свежий труп.
***
Коротко стукнув в дверь, Астахов вошёл в кабинет и, посмотрев на пустой стул за рабочим столом, огляделся.
– Проходи, проходи, – послышался позади него чуть надтреснутый приближающейся старостью мужской голос.
– Здравия