Очень короткие рассказы о главном. Сергей Андреев
незаметно вернулся домой из тюрьмы невзрачный, вжавший голову в плечи человек.
Звали его Пётр, и свои пять лет за глупую аварию, когда погиб человек, он протянул от звонка до звонка.
Всё, что на зоне могло случиться худшего, с ним случилось. Он и раньше, до тюрьмы, нрава был тихого, а теперь и вовсе выглядел забитым и вздрагивал от каждого резкого звука. В свои тридцать он выглядел много старше, с лица был худ, с потерянными глазами. Дома его ждали мать и брат Павел – человек хмурого вида, на пять лет старше, неженатый. На широком подворье стояли в хлеву коровы, водилась птица, отдельно находился свинарник – хозяйство было справное, но всё это Пётр увидел уже назавтра, потому что вечером поел, упал в постель и проспал двенадцать часов не открывая глаз.
Неделю он приходил в себя, не высовывая со двора носа. За это время брат рассказал ему все новости, из которых хороших было мало. Например, о том, что бывшая жена Петра уехала к своим в Курск, велела её не тревожить.
Вместе братья нарубили дров, подправили колодец, и тогда Павел предложил:
– Давай привезём маленькую лесопилку – я тут присмотрел, недорого. А то в селе доску на домовину взять негде – ни гроб, ни крест не сделать.
Пётр до тюрьмы работал в райцентре экономистом, он что-то посчитал на бумажке и, всё ещё робко, согласился:
– Давай.
Он никак не мог привыкнуть к воле.
Прошло две недели, и на тракторе с прицепом прибыло оборудование. Место для станков приготовили заранее, по разметке залили фундамент. Станки сгрузили, долго налаживали, после чего за пару дней соорудили над ними навес и расширили въезд в ворота. Треть двора отвели для будущего склада и прикинули, как будут вставать машины под разгрузку. Всё вроде бы получалось как надо.
Братья съездили в ближайший леспромхоз, договорились о поставке брёвен. Первую небольшую партию купили за наличные, остальное нужно было оформлять на реализацию.
Кругляк отбирали сами, и, пока работали, стало заметно: солнце днём стало пригревать, а снег до рези слепил глаза.
Весна готовилась наступить.
Старший брат, Павел, жил в селе безвыездно и знал всю администрацию по именам.
Разрешение оформили быстро – теперь можно было начинать дело. Доска лежала во дворе, двое рабочих и бригадир нарезáли брёвна циркулярной пилой, складывая сделанные доски и перемежая их для удобства поперечинами из бруса. В местной газетке поместили объявление, но по сарафанному радио всё было давно известно, и в первые же несколько дней заготовленные доски вывезли подчистую. Можно было готовить следующую партию, и тогда во двор заглянули двое южан – из тех, что здесь шабашили и, как поговаривали, хорошо подружились с председателем колхоза.
Один из них походил по двору, полному опилок и щепы, другой сразу же подошёл к Павлу:
– Ты здесь главный? Свою доску только нам продавать будешь. Цену мы тебе сами назначим.
Когда они ушли, Павел сел, обхватив голову ладонями, и долго молчал.
За воротами