Паутина. Мерси Шелли
в «Тараканнике». Жиган сообщил, что ничего не выходит.
– Можно крякнуть «на раз», но тогда сразу заметят. А для постоянного юза это не годится. Тут надо быть тише кулера, ниже драйвера. Например, узнать чей-нибудь пасс и втихаря его юзать. Наверное, вам проще будет договориться с главным библиотекарем, с Чеботарским. Вы же его знаете! Может, он по старой дружбе даст вам доступ?
Я знал главного библиотекаря, но дружбой там и не пахло. Особенно после моего увольнения – это я уже проверял.
Когда в городе только появилось Управление по компьютерной и информационной безопасности, оно состояло в основном из гэбистов старой закалки, так называемых «красных сормовцев». Эти любили навязывать свои контролирующие функции открыто. С удовольствием демонстрировали власть через законы, приказы, выдачу и отъем лицензий, шумные аресты и прочую волокиту. Никто и не скрывал тот факт, что все провайдеры Сети и все операторы мобильной связи прослушиваются СОРМом.
Однако уже при внедрении новой, «Усовершенствованной системы оперативно-розыскных мероприятий», в рядах УКИБа прочно осели более молодые «белые сормовцы», они же усормщики. Выросшие под знаменами рынка, а не социализма, усормщики гораздо больше ценили саму информацию, чем абстрактную власть над нею. Соответственно и методы контроля они предпочитали незаметные, не документированные. Запретительная деятельность старых большевиков расценивалась «белыми сормовцами» как непрактичная грубость; они предпочитали вседозволенность, густо обвешанную «жучками». После очередной смены президента и сокращений в УКИБе именно «белые сормовцы» составили основу частных агентств электронной безопасности и сыска.
Таким был и наш главный библиотекарь Чеботарский. Конечно, он не афишировал свою вторую личину. Но когда долго работаешь с человеком в одной библиотеке, волей-неволей узнаешь его взгляды. Помогло и еще одно обстоятельство: мои частые посещения университетских архивов, в сочетании с некоторой некоммуникабельностью, почему-то привели Чеботарского к мысли, что я занимаюсь тем же, что и он.
После этого он то и дело подкатывался ко мне, пытаясь выяснить, что я такого особенного выкапываю в библиотеке и кому продаю. Мои честные ответы – «просто перечитываю любимые книги» – главный библиотекарь воспринимал как нескрываемое издевательство: его поколение бесплатно перечитывало только сообщения о компьютерных ошибках и надписи на схеме метро. Кажется, он вбил себе в голову, что я работаю на финансовую полицию – ведь еще Маяковский подметил, что между литераторами и фининспекторами есть что-то общее. Не менее скрытная организация, чем УКИБ, государственная финансовая полиция являлась конкурентом коммерчески ориентированных «белых сормовцев», работавших больше на частный сектор. Поэтому мой уход из Университета Чеботарский воспринимал почти как личную победу над агентом противника.
– А нельзя ли просто подобрать пароль того же Чеботарского? – спросил я Жигана.
– Шутите, профессор?! Знаете, какое