Ева. Сона Абгарян
говори так. Ты меня огорчаешь. Я другая, я счастлива. Я счастлива, как мошки. Вот и все.
По сути, Бабушка хотела вызвать у нее иллюзию счастья. На короткий миг Еве даже становится любопытно: выпей она чай, продолжила бы думать о войне или нет? «Не попробуешь – не узнаешь», – говорит она самой себе и тормозит. Фары освещают большой участок Детдома.
– Здесь есть сторож? – спрашивает Ева.
– Нет, о чем ты? Кому нужен Детдом, кроме нас с тобой? Слушай, а ты цветы не привезла?
– Ага, конечно, привезла, вот прямо сейчас собрала, высунув руку из окна машины, разве ты не заметила? – Ева в упор смотрит на Мари.
– Ладно, ладно. Здесь растут красивые маки, пойду принесу несколько штук.
Мари провожает Еву до могилы и исчезает. Она прекрасно понимает, что Ева хочет остаться одна.
Ева подходит к покосившемуся указателю. Пытается поправить. Не получается. Колени подгибаются. Она, задыхаясь, опирается на могильный холмик. Гладит землю. Могилу Артура украшают несколько высохших цветов. Наверное, кроме Мари, сюда никто не приходил.
– Здравствуй, сердце мое. Я пришла, – говорит Ева, и фиолетовые слезы текут из ее глаз.
Боль в глубине сердца только усиливается. Запачканными в земле руками Ева хватается за грудную клетку, словно хочет вырвать боль из себя.
– Почему, ну почему ты пришел во время боя? Я же тебе запретила. Я же тебя просила. Тебя не должно было там быть, глупый, глупый мальчишка!
Мари издали смотрит на Еву. В свете фар она видит согнувшееся, уменьшившееся тело, но не чувствует боли. Нет, она улыбается и собирает цветы. Решает запеть, уходит в глубь кладбища – подальше от глаз и ушей Евы.
Для этого страшного места Мари слишком счастлива.
«Какой хороший чай», – думает она. Цвета стали ярче, звезды крупнее. Она поет и проходит мимо табличек с именами, и у каждой из них оставляет по маку, потом присаживается под каким-то высохшим деревом и глядит на луну. Представляет, что Дэв сидит рядом и молча смотрит ей в глаза.
Она видела Дэва лишь однажды, на дне рождения однокурсницы. Мари тогда красила волосы в зеленый – для образа русалки. Помнит, что Дэв сидел на диване и потягивал пиво. Он ни с кем не общался, но многие пытались с ним заговорить – и парни, и девушки.
– Ты любишь море? – спросила его Мари, присаживаясь рядом.
Дэв встретился с ней взглядом и кивнул. Она сразу влюбилась в эти медовые глаза. Через несколько минут Дэв испарился, и Мари скучала весь вечер, постоянно высматривая его.
Телефон звякает, и Мари отвлекается от воспоминаний.
Дэв ответил: «Рад, что ты в лесу».
– А-а-а… – стонет Мари и в обнимку с телефоном ложится на холодную землю.
Чуть позже она встает и пытается понять, как долго она здесь лежала. Нужно вернуться к Еве. Фары слепят ей глаза. Поднялась ужасная пыль. Ветра нет. Ева включила мотор? Откуда столько пыли? Мари подходит к могиле Артура. За песчаными холмиками глубокая яма. Ева стоит в ней. Мари направляет в яму свет мобильника. На грязном, пыльном лице Евы улыбка.
– Его