Ночь страсти. Элизабет Бойл
утверждает, что ей доподлинно известно о моем скором замужестве.
– Как это письмо попало к тебе? – требовательно спросил дядя. – Я отдал распоряжение, чтобы все ее письма… – Он замолчал, почти признавшись, что приказал перехватывать личную корреспонденцию девушек, и тут же перенес всю вину на Джорджи: – Итак, моя племянница – воровка! Мелкий воришка у меня в доме!..
– Дядя, оставьте в покое леди Финч, – попросила Джорджи, не желая раскрывать, как к ней попало письмо. – Отвечайте. Я должна выйти замуж?
Лорд Брокет гневно зашипел, затем, вытерев подбородок салфеткой, ответил, не скрывая своего нетерпения:
– Да. И я не собираюсь выслушивать то, что изречет по этому поводу твой дерзкий язычок. Все бумаги были подписаны сегодня днем, осталось лишь объявить о предстоящем бракосочетании.
Джорджи вздрогнула от гнева и испытала неодолимое желание бросить ему в лицо слова, которых он, вероятно, никогда и не слышал, но определенно заслуживал. Однако она твердо решила следовать своему намерению держать себя в руках.
– Леди Финч правильно известила меня, что мой суженый – лорд Харрис?
Дядя Финеас вновь бросил на жену обвиняющий взгляд. Кудряшки снова запрыгали в знак отрицания.
– Я ни словом не обмолвилась, дорогой, – произнесла тетя Верена. – Клянусь тебе.
Казалось, это не убедило дядю Финеаса. Он отпил глоток вина и жестко взглянул на Джорджи.
– Ты должна считать, что тебе повезло, – сказал он. – Ты станешь графиней. Хотя, на мой взгляд, ты не заслуживаешь этого.
– Мне наплевать, стану я графиней или нет, – ответила девушка. – Тем более если это означает выйти замуж за дряхлого негодяя, который так стар, что мог бы быть моим прадедушкой.
– Вот тебе на! – Дядя Финеас бросил на нее взгляд, в котором читалось, что она – самое глупое из созданий, когда-либо живших на земле. – Неужели ты не понимаешь, что это тебе во благо. Я признаю, что Харрис стар, но у него нет детей, зато есть несколько прекрасных поместий, не закрепленных ни за кем из наследников. Они будут твоими, как только он отправится в мир иной. Скорее всего, это случится уже в этом году – либо от болезни, либо от твоего острого язычка.
Он грубо засмеялся, что заставило Джорджи крепче сжать зубы, чтобы удержаться и не стукнуть его по голове серебряным подносом.
– Я ни за что не выйду за него замуж, дядя. – Джорджи глубоко вздохнула. – Леди Финч пишет, что он требует… требует… – Она никогда не могла понять, почему в свете все пытаются смягчить неугодные слова, и уж тем более не собиралась следовать этому правилу сейчас, когда на карту была поставлена ее жизнь. – Черт возьми! Требует медицинского освидетельствования, прежде чем мы поженимся.
Дядя Финеас заморгал, делая вид, что не понимает, о чем идет речь, поэтому Джорджи решила назвать все своими именами:
– Обследования меня доктором, чтобы удостовериться, что я девственница.
Ее слова чуть не повергли тетю в обморок, а дядя побагровел при открытом упоминании столь