Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. Том 1. Перманентная революция и футуризм. Eritis sicut deus! Том 2. Советское авторское право в 1917–1930-х годах. «Честный» плагиат. Прецеденты. Вадим Солод
внимания на сотни наградных и служебных пистолетов и револьверов в частном владении компетентные органы пока не обращают.
Правда, в Уголовном кодексе РСФСР, принятом 26 мая 1922 года на 3-й сессии IX съезда Советов, уже была специальная глава VIII «Нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и публичный порядок», которая включала в себя ст. 93, которой предусматривалась ответственность за незаконное изготовление, приобретение, хранение и сбыт взрывчатых веществ или снарядов без соответствующего разрешения, а также ст. 182 «Хранение огнестрельного и холодного оружия без разрешения». Однако предусмотренное наказание в виде 6 месяцев исправительных работ или штрафа до 1000 рублей с конфискацией запрещённых к обороту предметов применялось довольно редко и вряд ли могло остановить гражданина перед искушением вооружиться, особенно в условиях разгула уличного бандитизма.
После принятия Всероссийской центральной избирательной комиссией РСФСР постановления от 16 октября 1924 года «О дополнениях и изменениях Уголовного кодекса РСФСР» (СУ РСФСР № 79. 1924) подобные нарушения и вовсе оказались декриминализированными и виновные в нарушениях теперь подвергались только административному взысканию. Однако, несмотря на такой либерализм, нехарактерный для органов государственной власти, приказом ОГПУ СССР от 29 декабря 1924 года № 452/146 была утверждена ведомственная инструкция «О порядке приобретения, ношения и хранения огнестрельного и холодного оружия и патронов к нему», в которой определялись категории граждан, которые имели на это право. К ним были отнесены:
– члены РКП(б) и РКСМ;
– ответственные работники государственных, общественных и профессиональных учреждений и организаций;
– сотрудники государственных, общественных и профессиональных учреждений и организаций при исполнении служебных обязанностей, если оружие требовалось им по роду занимаемой должности;
– остальные граждане, которым по тем или иным причинам оно требовалось.
По всей видимости, беспартийный профессиональный литератор В.В. Маяковский относился к последней категории «остальных граждан»
Да и позднее, несмотря на вводимые дополнительные ограничения, полностью разоружить население страны так и не удалось. И дело здесь было не только в том, что граждане категорически отказывалось сдавать имеющееся на руках «стволы», совершенно отчётливо сознавая, что в деле защиты личности и собственного имущества они могут рассчитывать только на себя, просто для многих участников боёв винтовка, револьвер, шашка или кортик были не столько памятью, сколько символами определённого социального статуса. Например, ещё во время Гражданской войны было принято несколько декретов о почётном оружии, которым ВЦИК награждал за особые боевые отличия. К нему относились «шашка (кортик) с вызолоченным эфесом, с наложенным на эфес знаком ордена “Красного Знамени” и револьвер, на рукояти которого прикрепляется орден