А леший его знает!. Николай Николаевич Шмигалев
водяной криво усмехнулся. Хоть это выглядело неуместным, но желание криво усмехнуться оказалось сильнее здравого смысла. – Глянь дружище какая красотища!
Тритоха развернул сверток и отбросил в сторону водоросли. Затем раскрыл огромную раковину и предъявил свою «прелесть» лешему. На воздухе жемчужина переливалась гораздо ярче, сочными оттенками, чем под водной толщей, хотя образы на ней все равно оставались очень туманными и размытыми.
Бульгун разинул рот от удивления.
– Вот это ничего себе! Какая огроменная! Откуда «дровишки»?
– От черного верблюда! – кичливо усмехнулся Тритоха, мысленно радуясь, что удивил-таки дружка.
– А ежели серьезно?
– А жемчужинка сия из соринки циклопьего глаза, – отмахнулся водяной, довольный произведенным эффектом. – Завалялась у меня в одном потайном месте…
– Это в том твоем секретном тихом омуте что ли? – выдвинул предположение Бульгун и, сообразив, что проболтался, недовольно топнул ногой.
Теперь пришло время водяному озадаченно пялиться на друга.
– Что это ты сейчас сказал, Бульгун? Какой это тихий омут ты имел в виду?
Под растерянно-вопросительным взглядом Тритохи, леший чувствовал себя не в своей тарелке.
– Я… это… просто предположил… наугад… А что?
– А ничего! Ты никогда наугад не говоришь! Ну-ка не юли как угорь на сковородке, отвечай, откуда про мой тайный омут узнал? Следил за мной?
– Да что ты, Род с тобой! Еще не хватало мне следить за своим корешом! И вообще, ты сам как представляешь меня следящим за тобой на такой глубине? Я максимум аршина на два занырнуть смогу и то минуты на три. Сам ведь время засекал.
– Ну, да! Это верно! – согласился с доводами друга водяной и тут же встрепенулся. – А тогда откуда узнал? Отвечай!
Поняв, что водяной не отвяжется, леший не стал врать, честно признался.
– Ты только не сердись и не переживай, Тритох, но это мне Нимфея рассказала. Замечу – по большому секрету.
– Вот те раз! – признание Бульгуна обескуражило водяного ещё сильнее. – А она вообще… откуда?
– Да, вроде как с ней по ещё большему секрету, одна из болотных кикимор поделилась, – леший пожал плечами, как бы давая понять, что его супруга тут особо не при делах, сама случайно узнала. – А кикиморе, как Нимфея сказала, кто-то из твоих дочурок тайну твоего омута слил. Дальше сам кумекай, кто и как об омуте и сундуке первым узнал.
– Ты… вы… они… и об сундуке в курсе?! – возмущению водяного не было предела. – Ну дочурки, ну мои родимые «икриночки». Вот таким, значит, вы добром отплатили папочке. Хороши же доченьки, ничего не скажешь.
Расстроенный водяной, заложив руки за спину, зашагал из стороны в сторону.
– Ладно тебе причитать, – попытался успокоить Тритоху Бульгун. – Слышал поговорку: «яблоко со здоровой яблони недалеко на больную голову падает». Это как раз про вас. Ты же и сам любитель поделиться сплетнями и слухами со всеми встречными и поперечными. Согласись? Так что нечего точить на