Записки влюбленного солдата. Гектор Мало
которая желает мира. Вы ведь не можете не признать, господа, что я знаю свою страну лучше, чем вы. Я знаю, о чем думают буржуа и крестьяне, богачи и бедняки: войны не хочет никто.
По всему было видно, что слова, сказанные нотариусом, вызывают жалость и презрение. Военные уже собрались ответить ему, как полагается, но тут вмешалась Сюзанна и, как всегда ловко, перевела разговор в другое русло.
– Нотариус, – сказала она с милой улыбкой, – наш чудесный нотариус!
– Слушаю вас, мадемуазель!
– Неужели вы полагаете, что господин Эмиль Оливье глупец?
– Я так не говорил.
– А может быть, вы думаете, что господин Грамон[30] сошел с ума?
– Вовсе нет.
– Возможно, вы полагаете, что маршал Лебеф[31] похож на Капитана[32] из комедии дель арте, а император – на Геронта[33]? Ведь так, да? Ну что ж, раз эти люди, которых вы назвали депутатами, потребовали от Пруссии, чтобы она взяла на себя некие обязательства, и это стало поводом к войне, то значит, война была неизбежна. Сами же депутаты наверняка полагают, что война упрочит славу Франции и пойдет ей на пользу. Если обе эти цели не будут достигнуты, тогда, клянусь, я вместе с вами во весь голос заявлю, что господин Оливье глупец, господин Грамон сумасшедший, маршал Лебеф – вылитый Капитан, а император – не кто иной, как Геронт. Но пока этого не произошло, позвольте уж мне считать, что они знают, что и когда надо делать.
Тут в спор вмешалась госпожа Борденав.
– Лично я, – сказала она, – во всей этой истории жалею лишь о том, что объявление войны пришлось на пятницу. Когда что-то затеваешь в пятницу, следует опасаться всех последующих пятниц. Во все эти дни обязательно будет происходить что-нибудь либо хорошее, либо плохое.
В любой другой момент я бы очень внимательно следил за этой сценой, но сейчас слишком сильны были мои собственные переживания, и никакие внешние обстоятельства не могли меня от них отвлечь. Забившись в угол, я думал лишь о том, что мне сказала Сюзанна. Как прикажете понимать ее слова? Говорила она серьезно или просто сотрясала воздух, как с ней это часто случалось?
Я дождался, пока все гости, кроме меня, уйдут. Мне хотелось хотя бы минуту побыть с Сюзанной наедине, но, судя по всему, ни ее мать, ни сестра не собирались оставить нас вдвоем. Я набрался решимости и сказал при всех:
– Я обдумал то, что вы мне сказали.
– Вы о чем?
– Разве вы не помните?
– Я сегодня столько всего наговорила.
– О том, что касается ваших плеч…
– Ах, вот как! Позвольте же вас спросить, как получилось, что из-за этого замечания вы дулись целый вечер? Засели в своем углу, ушли в себя и стали похожи на журавля, который стоит на одной ноге и размышляет о том, что ему пора улетать.
– Я как раз и думал об отъезде.
Обычно, когда мы с Сюзанной беседовали, ее мать и сестра всячески старались нам не мешать. Они даже находили себе какое-нибудь занятие, словно хотели этим сказать: «Говорите о чем
Французский дипломат, с мая по август 1870 года занимал пост министра иностранных дел.
Военный министр, один из главных виновников войны с Пруссией и ее союзниками.
Персонаж комедий дель арте, олицетворяющий фанфаронство, болтливость и ложь.
Персонаж классических комедий. Само его имя (на др. – гр. – «старик») свидетельствует о том, что он олицетворяет собой старость с присущими ей слабоумием и доверчивостью.