Паскаль. Сеньор Лилии. Андрей Римайский
меч в землю. От страшного удара пошла она трещиной. Никто в пылу того не замечал, как опустился я на одно колено, обратив глаза к небу в мольбе:
– Дева, что дала мне силу, что сделала тем, кем я стал в чудесном мире бесконечных чудес. Услышь меня на этой земле, омытой кровью моих братьев! Пришла та самая минута, когда я открываю свои уста, о чем и предупреждала ты! Мое сердце разрывается от боли. Если еще не поздно, сделай так, чтобы силой наполнился рог Роланда, чтобы ссора их не помешала ему воззвать на подмогу! Если мавры нас здесь одолеют беспощадно и в тыл ударят королю, то вся Европа обречена на гибель и не родится с Возрождением новая жизнь!
Мой голос дрожал от самых тихих нот до верхнего до, но, казалось, никто того не слышал. В земную трещину, как в губку вода, уходили все звуки.
Но вы, конечно же, захотите узнать, к какой же Деве я обращался?
Глава 2. Прекрасная дева
Когда мне было десять лет, а сновидения стали такими живыми, что захватили все мое детское воображение и чувства, и произошло событие, перевернувшее всю дальнейшую жизнь. И не только мою.
Мама отправила меня сбегать в соседнюю деревню к тете за маслом. У той оно выходило превосходнейшее, топленое, с таким янтарным оттенок, что сверкало на солнце, с такой карамелизацией и ореховым привкусом, что даже самое пресное блюдо приобретало необычайный вкус.
Уже второе лето, как я мотался туда-обратно наравне со старшим братом и сестрой. Но брат уехал с отцом в город, а сестра помогала маме по хозяйству. Да и ничего особенного не было в такой прогулке. Всего-то каких-то пять километров в одну сторону. Для молодых ног плевое дело! Тем более что дорога пролегала, пусть и петляя, по равнинам да небольшим взгорьям вдоль нашей мелкой речушки, в которой разве что ноги мочить. На лужках мирно паслись овцы, коровы болтали хвостами, отгоняя приставучих слепней. Жар стоял нестерпимый.
Ничего удивительного, что я решил сойти с хоженой тропы и побрел вдоль речушки, временами шлепая прямо по ней босыми ногами. Маленькие детские ботиночки из кожи я бережно нес в руках. Не дай бог, что с ними сделаю, от отца достанется изрядно не только на орехи!
– Странно! – пробормотал я вслух, когда заметил, что иду по речушке, а вода мне добралась уже до коленей. – Такого здесь не было на той неделе!
И правда: из воды то и дело выступали камни, которых я не помнил, а вдоль берега склоняли головы почтенные ивы, в то время как мне казалось, что тут стояли молоденькие деревца. И чем дальше я шел, тем становилось все запутанней: один за другими на той стороне речки (уже не речушки) вырастали пригорки и вересковые холмы – каждый последующий выше предыдущего! А следом пошли невысокие кустарники и целые рощи маслин. Зеленые ложбины меж ними манили свежестью утра.
Вдали я расслышал какой-то чудный звон и направился туда. Точно бабочки порхают по полевым цветам и стряхивают с них пыльцу! Моему детскому любопытству не было границ.
Она явилась мне верхом на коне, когда я взобрался на очередной пригорок. В тени величественных дубов, укрытая от палящих солнечных лучей, явилась она – прекрасная леди!