Жиган против террористов. Сергей Зверев
толстой кожаной папке. Очевидно, по его меркам, Константин не относился к той категории клиентов, которые оставляют большие чаевые, и выглядел слишком трезвым.
– Пошел вон! – ответил ему Константин, но когда тот, выгнув по-гусиному грудь, направился в сторону бара, крикнул: – Стой! Бутылку коньяка, самого лучшего. Ровно через тридцать секунд. За каждую секунду опоздания буду по доллару вычитать из чаевых.
Официанта как ветром сдуло. Константин не смотрел на часы, он был уверен, что официант уложится в отведенное ему время. Это такой народ, свою выгоду понимает за доли секунды.
Он не успел достать сигарету из пачки, как перед ним уже стояла бутылка коньяка, а официант застыл в выжидательном полупоклоне.
Константин посмотрел на бутылку.
«Коньяк азербайджанский. „Апшерон“. Бакинский коньячный завод».
– А что, кроме этого пойла, ничего больше нет? – поморщился Константин.
– Не держим-с, – заискивающе улыбнулся официант. – Это наш фирменный.
– И что же у вас тут за фирма? – спросил его Константин. – Лаврушники, что ли?
Официант побледнел, потому что Константин говорил довольно громко. Повернувшись к нему боком, официант слегка нагнулся, скосил глаза на шумный столик, к которому официанты проявляли особое внимание, и сказал полушепотом:
– Коньяк поставляет Рахман...
– Уважаемый Азим-заде? – спросил Константин. – Раз так, надо ему высказать свое уважение. Отнеси-ка за их столик эту бутылку и этот персик. Если спросят, скажешь, что от меня.
Официант подхватил бутылку и персик и понес шумной компании.
Константин видел, как он поставил коньяк на столик четверки азербайджанцев и как полный усатый мужчина что-то небрежно спросил у него, потом поднялся и направился к столику Константина, хотя до этого даже не взглянул в его сторону.
«А он, видно, меня давно уже заприметил, – подумал Константин. – Интересно, при чем тут персик? Пароль у них такой, что ли? Конспираторы хреновы...»
Усатый подошел к его столику и, не дожидаясь приглашения, сел напротив Константина.
– Хозяина не принято угощать тем, что принадлежит ему, – сказал азербайджанец на чистом русском языке без малейшего акцента. – Я могу тебя наказать за то, что ты не знаешь наших законов. Но я тебя прощаю, у меня сегодня хорошее настроение. Мне передали, что у тебя ко мне есть дело. Говори, только коротко.
Константин слегка кивнул. Он обвел глазами зал ресторана.
– Что-то я тебя, Рахман, не помню, хотя прежде знал здесь каждую собаку, – сказал Константин, насчитав в зале троих охранников-азербайджанцев. Они выделялись хмурой сосредоточенностью во взгляде и пили апельсиновый сок, хотя и сидели в разных местах зала, – один у входа, другой на высоком табурете у стойки бара, а третий обосновался у прохода, ведущего из зала ресторана в казино.
Азербайджанец вскинул на Константина густые брови. Теперь он смотрел на него не снисходительно, а изучающе. Константин не заметил,