Метка Зверя. Слава Доронина
как неизвестно было, что Алексу от меня понадобилось. Унизить еще больше и попросить подняться наверх, чтобы стереть остатки дешевого портвейна? Вымыть пол? А ведь Зверев, скорее всего, успел переодеться в чистое, потому как пятна на брюках заметно не было.
– Думали так просто от меня сбежать, после того что сделали? – Он криво ухмыльнулся, пристально вглядываясь мне в лицо.
– Во-первых, я никуда не сбегала, а тороплюсь на работу. И… кажется, несколько минут назад вы получили деньги за испорченный костюм. Теперь можно считать это недоразумение решенным? – Я изо всех сил старалась вести себя уверенно, но остатки смелости таяли на глазах.
– А во-вторых?
– А во-вторых, ничего, вызывающего пренебрежение и желание унизить меня на рабочем месте, я не совершила. – Я скрывала обиду и правда хотела забыть об этой истории. – И в третьих, у меня больше нет средств, чтобы оплатить еще одну химчистку, – сказала вполне серьезно.
– То есть у вас в сумке лежит еще одна бутылка спиртного? – На лице Алекса снова мелькнуло подобие улыбки, но он тут же взял себя в руки и прокашлялся.
Я не стала ничего отвечать. От волнения пересохло во рту. Понимала, что Зверев ерничает, и негодовала только сильнее. Точно было не до смеха.
– Тимур, будь любезен, поезжай в «Облако».
Батюшки, да он, оказывается, умел быть вежливым и учтивым. Весьма неожиданно…
Тимур без лишних вопросов завел двигатель, и машина тронулась с места. По стеклам барабанил дождь. Уже вторые сутки погода была так себе, и я рассчитывала весь завтрашний день не вылазить из кровати и залипать перед телевизором. Возможно, сходить на пробежку. Теперь об этих планах можно было забыть, потому как придется отрабатывать сегодняшний отгул.
– Так значит, обычно вы платите по счетам подобным образом? – сохраняя официальный тон, спросил Зверев, с любопытством разглядывая меня.
От этого открытого взгляда я наверняка покрылась румянцем. Причем до самых кончиков волос. Но все же, надев на лицо маску невозмутимости, передернула плечами. Обычно меня сложно было вывести из равновесия парой острых фраз, но последние два дня я себя просто не узнавала. Взъелась на Алекса, будто на заклятого врага.
– Обычно я очень добра и милосердна к людям. Но не к таким, как вы, – сказала презрительно.
Машина резко повернула, и меня качнуло в сторону Зверева, но я тут же отстранилась.
– А какой я? – спросил он, словно затевая игру и раздражая своим тоном еще сильнее.
Но я не собиралась изображать кокетку.
– Вам совершенно чуждо такое понятие, как сострадание. Сомневаюсь, что такие слова и вообще есть в вашем лексиконе… и мире. Но я не намерена обсуждать вашу моральную составляющую. Как и в целом вести разговор. Ваш водитель, или кем он вам приходится, непрозрачно намекнул, что в случае если я попытаюсь поднять шум и откажусь сесть в вашу машину, он силой дотащит меня до нее… То есть вот так вы общаетесь с людьми?
К моему изумлению, Зверев помрачнел.