Закон Благодарности. Маг. Маргарет Астер
покоя:
– Сколько тебе лет на самом деле?
– Я не знаю.
– Как это? Ты что, не знаешь, когда появился на свет?
– Нет. Отец никогда не праздновал мой день рождения.
– Ну, хотя бы в каком месяце и… году? – я ошарашенно уставилась на него.
– Мергрим – край вечной зимы. Я не знаю ни месяца, ни сезона, ни года своего рождения. Но по моим соображениям, мне где-то от тридцати семи до сорока пяти лет.
Мы оба замолчали. Не зная, как избавиться от неловкости, поднесла руку Алеса ближе к лицу и принялась её изучать. Гадать по линиям на ладони я не умею, но можно хотя бы сделать вид. Ровные края раны хорошо стянулись, и хотя воспаление ещё не спало окончательно, опасности это не представляет. Внимание привлекли странные отметины, выделяющиеся на фоне красного шрама. По всей ладони, на пальцах и запястье были разбросаны едва заметные белые точки, ещё более светлые, чем фарфоровая кожа чародея.
– Какие-то символы?
Алестат, до этого не мигая смотревший на меня, отвёл взгляд.
– Память о твоей наставнице.
Я непонимающе заморгала, ожидая, когда он продолжит.
– Во время восстания я состоял в совете чародеев. Моя живучесть и выносливость пришлись по нраву старейшинам, хотя они и не понимали, чем вызваны такие… способности. Списывали на последствия отцовского воспитания. Я отлично справлялся с установкой барьеров, защищавших остальных волшебников, пока те творили боевую магию и разили отряды ведьм. Её такое положение вещей не устраивало. И на мою беду, в отличие от совета, она знала…
– Как Этель удалось сотворить такое? – Имя ведьмы я произнесла почти шёпотом.
– Картечь.
– Что?
– Железная картечь. Мелкие шарики забивали в пушку вместе с пороховым зарядом. Обычная картечь застревала в магическом барьере, а если и долетала до меня, не причиняла серьёзного вреда, и я мог спокойно защищать остальных. Но колдунья додумалась использовать железо. Барьер пал. Это был единственный раз, когда я потерял контроль. Боль была невыносимой. Я постарался прикрыться, – он выставил вперёд ладони, – но всё равно всего посекло.
Осторожно отведя руки Алестата, я принялась разглядывать его лицо. Несколько почти незаметных следов угадывались на лбу, висках и подбородке, а бровь перерезал крошечный шрам от удара, обрушившегося на маленького Алеса от отца. Я потянулась к вороту рубашки чародея, чтоб осмотреть его шею и грудь.
– Эй, голубки, вы бы уединились, что ли?! – загоготал подвыпивший мужик за соседним столиком.
Опомнившись, я отстранилась и, смущённо прокашлявшись, спросила:
– Зачем она так с тобой?
– Хотела ослабить, а заодно добраться до магов совета. Я долго потом извлекал из всего тела эти крохотные снаряды, жгущие как клеймо.
– А волшебники? Они не догадались, что ты… не так прост?
– Нет. Чтоб догадаться, нужно было выжить. Железо не только фейри ранит, обычных людей, пусть даже наделённых Силой, им тоже убить проще простого. Пошли, нельзя заставлять почтенную публику ждать.
Проглотив