Дэйвенпорты. Кристал Маркис
уменьшенную копию Стэйт-стрит. Здесь было полно лавок, рынков и организаций, которыми владели темнокожие (включая салоны красоты, юридические фирмы и больницу). До того как прическами семьи Дэйвенпорт занялась Эми-Роуз, Эммелин с дочерьми то и дело устраивала себе поход по магазинам и визит в здешний салон красоты. Оливия никогда больше нигде не видела, чтобы в одном месте было так много людей, похожих на нее. Некоторые из них раньше были рабами, как ее отец. Другие родились свободными на востоке, как мать. Все они надеялись начать новую жизнь в этом городе, который давал им возможность сделаться совершенно другими людьми. Музыка здесь, похоже, была доминирующим звуком: дерзкий джаз разливался в воздухе, точно запах свежего хлеба. Возле парикмахерской, поставив ноги перед чистильщиком обуви, мужчины делились друг с другом новостями, а матери не отпускали от себя детей ни на шаг. Это взбудоражило девушку и, если бы она себе в этом призналась, встревожило.
Оливия вышла из экипажа с корзиной в руке.
– Я отдам это и вернусь, – сказала она Томми через плечо.
Посещения Центра социальной поддержки учили Оливию скромности. Девушка видела, что ее жизнь сильно отличается от жизни людей, выстроившихся в очередь за консервами и горячим обедом.
– Мисс Оливия, как я рада вас видеть! – воскликнула Мэри Брукер, которая организовала благотворительную раздачу продуктов и одежды и следила за бесплатной столовой.
– Здравствуйте, мисс Мэри.
Оливия поставила корзину на стол за буфетной стойкой.
Мэри встала рядом, спрятав руки под фартуком.
– Держу пари, что вкус у них такой же отменный, как и запах. Передайте нашу благодарность вашей матушке.
– Конечно.
С этим Оливия, довольная, что избавилась от своего небольшого груза, вышла в столовую. Стены были голыми, и вокруг столов оставалось немало пустых стульев. Девушка вспомнила, как оживленно было в этом зале во время Пасхальных торжеств три недели назад. Сейчас в столовой народу оказалось куда меньше.
– Я опоздала или заехала слишком рано? – спросила она.
– Ни то, ни то. Видимо, у людей появилось дело поважнее.
Пока Мэри говорила, какой-то молодой человек поставил свой поднос на стол и быстро вышел: он торопился.
Оливия попрощалась и предупредила Мэри, что сестра заберет корзину на будущей неделе.
Выходя, она заметила на углу группу парней и девушек примерно ее возраста. Они шептались и нервно смеялись. Оливию одолело любопытство. Понятное дело, у нее были подруги: Руби, сестра, Эми-Роуз и еще несколько девушек, с которыми она могла поболтать, – но от того, как эта компания друзей перешептывалась и смеялась, у Оливии что-то внутри всколыхнулось.
Сама не осознавая, что делает, девушка пошла за ними следом и завернула за угол Библиотеки Ньюбери. Компания остановилась возле неприметного дома посреди мощеной улочки. Простое кирпичное здание выглядело опрятно. Шторы были задернуты. Оливия наблюдала, как молодые люди скрылись в здании, а за ними туда зашли еще несколько человек: зрелый мужчина, ровесник ее отца,