Сказка о краснодеревщике. Елена Городенцева

      И говорящий выпучил глаза,

      Которые тотчас позеленели,

      Потом сверкнули вспышкой неземной

      И тут же, как и раньше потускнели.

      Художника пробила даже дрожь.

      Чего уж говорить про Серафима?

      Он, как и друг, теперь уж не сидел

      И чувствовал, что кровь внутри застыла.

      Но продолженья не было словам.

      Виденья, растворяясь, исчезали,

      И ровно чрез минуту гости мест

      Уже одни под деревом стояли.

      И ждать было нельзя. Тому был знак.

      Трава вокруг при ветре «зашумела»,

      И тропы вроде б начала казать,

      Открыв и застилая то и дело.

      Поток воздушный причесал траву,

      И уложил её в подобье круга,

      Указывая, как нужно идти,

      Чтоб те могли покинуть место луга.

      Настало время сотворить обход.

      Пять раз вокруг пройтись было несложно.

      Художник, видя тропочку в конце,

      Почуял, что количество пять – ложно.

      Он вдруг припомнил, что он не учёл

      Стук старика при первом появленье.

      А этот позабытый им удар

      Имел, как видно, важное значенье.

      Шестой проход вкруг дуба показал,

      Что было верным то предположенье.

      Открылась широчайшая тропа

      Доступная для лёгкого движенья.

      Событье это птицы вознесли

      В теряющее тьму ночное небо.

      И Серафим с художником пошли,

      Не пожалев для пташек крошек хлеба.

      Немало Серафим ходил с отцом

      И изучал доступную окрестность,

      Но та, где он теперь ступал ногой,

      Указывала на иную местность.

      Казалось, что открылся вдруг проход

      Короткий в неизведанные страны.

      Пред ними показался вскоре порт

      Откуда отбывали в океаны.

      Послышался крик чаек, всплески волн,

      Лицо обдул приятный тёплый ветер,

      Почувствовался запах морских вод,

      Что не сравним с другим на белом свете.

      В то время на поляне, где рос дуб,

      Высокой густотой трава поднялась,

      Сокрыв все-все возможные пути.

      Она теперь нетронутой казалась.

      И утром спохватившись, паренька

      Родные не нашли. Они искали

      Его довольно долго. Им пришлось

      Прожить немало времени в печали.

      Но мы вернёмся к водным берегам.

      То было беспокойнейшее место.

      И путникам, что прибыли сюда

      Оно, конечно, было неизвестно.

      Стоял вопрос, с чего же начинать?

      Рассказ был скуден… Где пойдёт ученье?

      Где дерево найти, что воплотит

      В себе возможность Ольги исцеленье?

      Художник так же, как и Серафим,

      На краткий миг лишь только растерялся,

      Ведь он по свету много лет бродил

      И потому общаться не стеснялся

      С доныне неизвестными людьми.

      Ему