Журнал «Юность» №03/2023. Литературно-художественный журнал
папа отругал, пошел выбрасывать и дом, и их самих, но я умолял, просил их отпустить, я хотел отпустить, но не могу, давайте вы, давайте вы, давайте.
– Кого отпустить? – Я присела чуть ниже, заглядывая ему в глаза.
– Возьмите себе, возьмите.
– Кто там?
Но мальчик отмахнулся, почти оттолкнул меня, нелепо измял, скомкал мокрое лицо о рукав и понуро пошел прочь; я окликала и окликала, но он не обернулся.
– Муравьи? Знаешь про их бога? – спросил на следующий день одноглазый Кабана.
Я знала лишь про муравьиную ферму, которую мне подбросил друг или враг, в этом мы еще не разобрались. Рома вчера проверил коробку, брезгливо отшатнулся, хоть и старался это скрыть, и стало понятно: даже если и есть муравьиный бог, вот с кем мужу точно не поладить. Брат сел рядом, мы выпустили зверя на волю, из прозрачной колбы пересадили первых основателей-поселенцев в большой, уютный дом. Пересадили и долго наблюдали, без шума слов и скрипов, замерев, смотрели будто на себя самих.
– А там Рома, я и ты.
Старик ждал. Я неопределенно пожала плечами, пусть расскажет, он же хочет рассказать; и тот, раскачиваясь на месте, начал:
– Изначально муравьиный бог, муравьиный служитель был обычным человеком. Никто не знал его первого имени. Любил семью, плодился, говорят, его жена родила шесть или семь детей. Настали сложные времена, дети недоедали, жена голодала, он уже давно забыл, что значит есть. Решился выйти на дорогу и ограбить первых попавшихся путников. Ими оказались странствующие монахи. Брать у нас нечего, сказали они, но совет мы тебе дадим. И застыдили его, указали путь истинный – уйти из мира, взглянуть в свой разум, найти душу. Ушел он из мира – далеко в лес, сел в позу лотоса и просидел так долго, что седина покрыла голову его, а муравьи построили вокруг своего царя огромный муравейник. И встал тогда этот человек – семьянин, разбойник, может быть, поэт – отрекся от своего старого имени, обрел мудрость и смысл в вечности. Остался в лесу, построил хижину. Слава о нем распространилась по свету, пришли последователи.
– А дети и жена? – спросила я. – Что стало с ними? Они же голодали.
Старик недовольно хмыкнул и сделал вид, что не расслышал.
– Еще есть версия, что никаким разбойником он не был, а просто однажды пошел то ли за сном, то ли за видением и забрел в лес. Все большие дороги жизни, все малые тропки бытия всегда вели его к муравьям.
А куда меня?
Дома я сразу подошла к ферме. Муравьи не чувствовали свою бесправность, нежеланность, они мигом адаптировались, трудились, деловито застраивались, как будто по заранее написанной их богом программе. Рома собирался на ночную смену в обитель чужого бога, обитель огня.
– Пишут, что они быстро размножаются. И если не открывать надолго дом, то не разбегутся.
– И дорастут до целого поселка. А ты будешь у них самкой, царицей, богиней, – подхватил Рома, – так что однажды они восстанут, и я обнаружу себя связанным тысячью серебряных нитей.
То была совсем другая история. Рома развеселился,