От Кремлёвской стены до Стены плача…. Борис Барабанов
уезжаем. В Армавир меня пошлют.
Он очень хотел на юг попасть работать, потому что на юге там теплее, мы намерзлись зимой у бабки и везде.
Нам казалось, что юг – это вообще райское место, виноград растет, Армавир, красивое название. И мы заявились в Москву – оказывается, тут жить негде.
Оказывается, отец и от Армавира отказался. Встретил своего приятеля и устроил тот его в трест «Росмясо» – организацию республиканского подчинения, который заведовал всеми подмосковными мясокомбинатами. Он ушел из союзного министерства, говорит:
– Перспектив нет для роста.
Но я думаю, что он и сам в этом виноват: если б хотел расти, вырос бы. Он бы, может, и в министерстве замминистра бы был, а так… И вот, он встретил своего приятеля по институту и тот говорит:
– Вот я сейчас ухожу в Госплан, меня берут, а ты на мое место механиком в трест, главным механиком.
Отец, он же кроме института сельхозтехникум кончил, на Ростсельмаше работал, крутил гайки на заводе, молодой когда совсем был – лет 18. Грязный всегда ходил, руки были всегда в машинном масле, не отмывались. В институте холодильные установки изучал и другое мясоперерабатывающее оборудование знал, не только как колбасу делать. «Это, – говорил, – любой хохол тебе сделает», – а вот как сохранить продукты, как их перерабатывать – это очень сложная техника. Механиков тогда в области было очень мало.
Подмосковные мясокомбинаты по тем меркам были большие: в Можайске большой комбинат, в Клину, в Волоколамске, в Егорьевске, Серпухове. Во всех районах были мясокомбинаты. Трест осуществлял руководство над этими комбинатами: заготовкой сырья, планированием производства, различной продукции – ассортимент был большой. Трест кормил Москву. Продукция всегда была свежая и вкусная, поскольку комбинат располагался недалеко от магазина. Отец смотрел за оборудованием.
Мы стали жить в дачном поселке «Старые горки» недалеко от ст. Болшево. Щелковский мясокомбинат в Старых горках купил дачу для проживания сотрудников, но летом жил в ней управляющий треста. Принадлежала раньше эта дача Земляной А. В., по-моему, была такая детская писательница. Я, правда, никогда не встречал ее книжки, но она имела эту дачу.
Дача была для круглогодичного проживания, довольно большая, две веранды, второй этаж, мезонин, кухня, много комнат. Но дача немного была не достроена, кое-чего внутри недоделано. И мы поселились в этой даче. Поселились мы в этой даче, фанерой стенки обили в двух комнатах на втором этаже и поклеили обоями. Печку надо дровами топить каждый день, чтобы обогреваться. Нагревалась быстро и в этих комнатах было тепло.
Мама-то была беременная, Сергея родила. А мы опять в нищету в такую тут рухнули. До такой степени, что когда она в роддоме лежала, а отец ей мало что мог принести поесть. Другим роженицам сумками таскали, но мама была очень совестливая и ничего не брала. Да и не особенно угощали. Нет, трескают сами, а ей хоть бы предложили чего-нибудь.
Когда мы приехали в Москву, а это была наша основная цель, была осень и мне надо идти в шестой класс. Принесли мы документы в школу и нас зачислили: меня в шестой,