Тени академии Света. Кира Фарди
свиты стражей и такое же быстрое исчезновение не шло из головы. Вилли успокаивала рыдавшую мать, сердце сжималось от тоски и горя, а в мыслях был он, Адреас.
«Точно! – сообразила она. – Этот высокородный мерзавец пришел меня арестовать?»
Но эта идея как вспыхнула, так и погасла.
«Почему тогда не забрал с собой, не отвез в тюрьму? Почему спрашивал именно о брате? – Вилли сжала пальцами виски, головная боль обручем охватила голову. – А если он вернутся? Ускакал, сейчас обсудит с помощником по дороге случившееся и вернется».
Этот президент не внушал доверия совсем. С той злопамятной встречи на дороге и до сего момента он делал ей только гадости.
Девушка вздохнула: гадай не гадай, но это не поможет справиться с горем.
– Мама, сходи к соседям, – попросила она. – Скажи, пусть придут попрощаться с Юлом.
Сказала, и почувствовала, как комок сжал горло, не хотелось верить, что брата больше не с ними.
Вилли встала и вошла в комнату. Сумерки уже опустились на город, в полумраке разглядеть было ничего невозможно. Она зажгла лампу, поставила ее на пол рядом с матрасом и внимательно посмотрела на Юла.
Его кончина не была легкой, его лице застыло страдание. Скрюченные пальцы упирались в пол, словно он чему-то сопротивлялся. Девушка пригляделась к половицам и заметила на них царапины.
Она откинула одеяло, подняла лампу выше: на шее брата виднелись красные следы. Подозрение зашевелилось в голове: слишком странные были признаки смерти. Чьих рук это дело? Если Теней, то они могли бы применить магию и не оставить следов. Если в дом забрались грабители, пока мать ходила на работу, тогда где разрушения?
«О боже! Талеры!» – ужаснулась Вилли.
Вдруг кто-то видел, как она прятала деньги. Она бросилась вон из комнаты, забежала в хлев и полезла в самый угол, где закопала узелок с монетами. Они были на месте. Вилли выдохнула от облегчения. Осознавать, что из-за тебя пострадал близкий человек, было ужасно. Она сунула несколько монеток в карман и вернулась во двор. Он выглядел как обычно, никаких признаков воров или посторонних.
Мать возилась у очага. Вот она налила воду в тазик, взяла чистую тряпицу и пошла в дом.
– Надо Юла обмыть, – с трудом выдавила из себя она и всхлипнула. —И переодеть. Скоро придет жрец совершать обряд прощания.
– Мама, у нас ничего не пропало? – на всякий случай уточнила Вилли.
– Ты о чем? – мать посмотрела на дочь.
Стеклянный, безжизненный взгляд поразил девушку до глубины души. Ей показалось, будто ребра сжались и не дали вдохнуть полной грудью.
«Сволочи! – простонала про себя она, судорожно втянув воздух. – Мерзавцы! Разве можно использовать светлые силы во вред? Будьте вы прокляты!»
Перед глазами стоял Адреас, именно его Вилли проклинала со всей страстью израненного сердца. Желание поквитаться еще больше овладело ее душой и разумом.
– Мама, ты иди, приготовь поесть, я сама, – Вилли взяла маму за руку.
– Нет, дорогая, юная девушка не может мыть мужчину, а для меня секретов нет.
– Мама…
– Ступай,