Ясный новый мир. Александр Михайловский
может быть, и нет. Но я не стал рисковать и оставлять за спиной эту пороховую бочку, которая могла рвануть с любой момент. Ведь нашей обязанностью было не только отражение врагов внешних, но и борьба с врагами внутренними. Пришлось, отбив телеграмму в Петроград, чуть притормозить и установить в Оренбурге настоящую советскую власть. В результате чего за подготовку антисоветского мятежа вместе со своим ближайшим окружением под трибунал угодил не только атаман Дутов, но и самоназначенец Цвиллинг со всем своим кагалом. Приговор был строгий, но справедливый. И поделом.
Нечто подобное, пусть и в значительно меньших масштабах, мы встречали чуть ли на каждом шагу, расчищая себе путь, а настоящей советской власти – дорогу. В результате передовая бригада нашего корпуса прибыла на станцию Даурия к тому моменту, когда части постоянной готовности местной Красной Гвардии – егерская бригада полковника Слащева и разведывательно-штурмовая бригада подполковника Бесоева, которого тоже не обошли чином – огрызаясь на наседающую японскую пехоту, медленно отступали вдоль железнодорожных путей вглубь Даурии. Они выиграли время для того, чтобы первая Даурская кавалерийская бригада войскового старшины Метелицы имела возможность сформироваться и подготовиться к боевым действиям.
Японцев в Даурии не любили еще с давних времен, и по мобилизации для отражения непосредственной угрозы в момент нападения казаки поднялись все до единого. Это по поводу Семенова и Унгерна у кого-то могли быть иллюзии, а вот с японцами все было ясно сразу. Но этих трех бригад, одна из которых была кавалерийской, то есть годилась только на роль маневренного резерва, против нескольких десятков тысяч вторгшихся японцев было недостаточно. А остальной личный состав корпуса, распущенный по домам для проведения полевых работ, собирался по мобилизации медленно, ибо что мужика, что казака в разгар лета от поля и сенокоса оторвать тяжело.
Но тут неделю назад на Забайкальский фронт прибыл наш корпус. Его передовые части, едва выгрузившись из эшелонов, помогли остановить натиск японцев, прорвавшихся уже почти к самой станции Даурия, усилиями местных жителей и красногвардейцев превращенной в полевой укрепрайон. Вражеское командование почувствовало, что теперь против него сражаются не местные ополченцы, а кадровые, хорошо вооруженные и мотивированные части с опытом Германской войны, которая закончилась совсем недавно. Несколько дней на ближних подступах к станции гремели ожесточенные бои.
Даже имея над противником качественный перевес и все увеличивающиеся резервы, я не спешил наносить решающий удар, стремясь добиться, чтобы как можно больше японских солдат легло под нашими пулеметами, шрапнелями и фугасами. Потом, по мере прибытия основных сил, включая три высланных вслед нам в качестве подкрепления кадровых стрелковых дивизии, среди которых знаменитая 52-я латышская, нам удастся отразить вражеское наступление и начать теснить японцев обратно к границе, туда, откуда