Небом дан. Юлия Резник
нужно решать мирно.
– А их никто не хочет решать! Они меня специально изводят. Ненавижу я эту школу!
– Рома!
– Ненавижу! Если это опять начнется, я просто разбегусь на все четыре стороны, так и знай.
Глава 5
Разбежится он! Смеюсь. Треплю Ромку по макушке. Хотя впору плакать.
– Выше нос. Мы что-нибудь придумаем, слышишь? Я тебе обещаю.
Судя по лицу, сынок мне не очень верит. Оно и неудивительно. Как-то плохо у меня получается его защищать в одиночку. Я только и могу, что снова и снова повторять – не лезь в драку, им надоест, и так далее. Но маленьким чудовищам не надоедает. Они как учуявшие мясо шакалята, не остановятся, пока жертва жива. Иногда, прости господи, мне и самой хочется их побить.
– Ты к нам еще приедешь, дядь Савв?
Савва стоит, подперев бок машины задом, руки скрещены на груди, и внимательно наблюдает за нашим прощанием. Машина у него большая, красивая, ему под стать. В каком-нибудь седане Савву с его габаритами представить сложно.
– А я никуда не уезжаю.
Ромка оживляется. Даже улыбается криво, перед тем как влиться в плотный поток спешащих в школу товарищей по несчастью.
– У него проблемы? – интересуется Савва, открывает мне дверь.
– Не с учебой.
Я сажусь, тянусь к ремню, чтобы пристегнуться.
– А с чем тогда?
– С одноклассниками. Из-за истории с Анатолием. – Я отвожу взгляд, Савва захлопывает за мной дверь и, обойдя машину, садится на водительское сиденье. Вена у него на виске вздулась и яростно пульсирует. Похоже, он очень зол. Не зная, как его успокоить, молча гляжу прямо перед собой. Погода отвратительная, даже как для зимы в наших краях. В окно колотит дождь со снегом. Меня охватывает чувство глухого бессилия, такого же беспросветного, как серая хмарь за окном.
– И что ты думаешь делать?
– Не знаю! Все, что могла, я уже сделала. Поговорила с учительницей и с директором, но толку от этого нет. Поехали, Савва. Не хочу опоздать, а дорога такая, что где-нибудь наверняка встанем в пробке.
– Я и забыл, что здесь даже в декабре слякотно. То ли дело у нас. Красота. Поедем со мной, – говорит, будто вскользь, перестраиваясь в правый ряд. Я даже не уверена, что мне не послышалось. В конце концов, на светофоре шумно – машины сигналят, надрывается светофор, еще и дворники скребут по стеклу.
– Что? – мой голос больше походит на писк.
– Я тут даже ради вас не смогу остаться. Нечего мне здесь делать. А там работа, дом. Настоящий, в лесу…
Сглатываю.
– Ты очень… кхм… стремительный.
– Ну а чего теряться? – Савва улыбается. Смотрит на меня пристально. И коварно молчит, подчеркивая тем самым, что он предложил, но решать только мне. А я не хочу! Мне так хорошо, так мирно в кои-то веки. В окно молотит дождь, расползаются пятна фонарей, тихонько играет радио… А наши ладони лежат на коробке передач так близко, что мизинцы почти касаются, и это, наверное, самое острое, самое пробирающее переживание за всю мою жизнь. Мне еще ничего так сильно не хотелось, как… Савва