Одиночка. Алайна Салах
их за то, что каждую неделю имеешь возможность уезжать от них с улыбкой! А меня судить не смей, ясно?!
Судя по растерянному лицу, Дима уже и сам не рад, что завел этот разговор, однако сразу все равно не сдается.
– Ладно-ладно, может, я неправильно выразился. Просто странно, что твои визиты к отцу участились именно тогда, когда вернулся Адиль.
Я на секунду прикрываю глаза, чтобы вернуть себе самообладание, а в следующую – грохоча пятками, несусь в прихожую, где лежит сумка.
– Вот! – с хлопком опускаю на стол конверт, адресованный отцу. – Вот ради чего я собираюсь заехать. Не из-за Адиля! Ты теперь каждый раз меня будешь в чем-то подозревать? Потому что он находится в том же городе, что и я? Так давай бросим все и переедем куда-нибудь подальше! На север, например? Инфраструктура там так себе, но зато поводов для ревности не будет. Хотя о чем это я? Ты ведь меня и к оленю готов ревновать!
От учащенных вдохов ломит грудь. Со мной так всегда: если распалюсь – сразу остановиться не могу. Нужно до конца выговориться, а еще лучше – ударить оппонента в ответ побольнее.
– Ну все-все, зай. – Дима встает и, подойдя вплотную, притягивает меня к себе. – Извини.
Я дергаюсь, не готовая так быстро сдаваться, и уворачиваюсь, когда он пытается запечатлеть поцелуй на моей щеке. Что за дурацкая привычка – спровоцировать склоку на ровном месте, а потом попросить прощения, полагая, что все моментально забудется.
– Ты через сколько поедешь туда? – Дима примирительно поглаживает меня по лопатке. – Давай отвезу?
Я моментально обмякаю. Забота очень подкупает.
– Да нет, не нужно. Это ведь тебе придется срываться с работы. Проще взять такси.
На секунду кажется, что отказ не пришелся Диме по вкусу, но я решаю об этом не думать, чтобы окончательно не портить себе настроение.
В итоге спустя полтора часа оставляю в ателье брюки и иду в пекарню по соседству, чтоб купить пирог отцу. Мелькает мысль взять и второй, но потом понимаю, что это лишнее. От квартиры Адиля нужно держаться подальше, как бы ни хотелось проведать его мать. Когда я сказала Диме, что хочу отвезти письмо отцу – именно это и подразумевалось. Ничего больше.
Но стоит выйти из такси возле нужного подъезда, мое внимание приковывает знакомая фигура. Только благодаря окрику водителя не забываю забрать из салона пакет, который моментально вылетает из головы.
Мать Адиля, съежившись, сидит на лавочке, старательно прижимая ладонь ко лбу. Сорвавшись, быстро иду к ней. Конец сентября, я в куртке, а она сидит в халате, из-под которого торчат голые ноги.
– Вы что тут сидите, апа? – Стараюсь не говорить слишком взволнованно, чтобы ее не пугать. – Где Адиль?
Опустив руку, тетя Гуля поднимает на меня рассеянный взгляд, и я с ужасом обнаруживаю, что на ее лбу алеет огромная ссадина. Либо упала, либо врезалась во что-то. Сильно, потому что по лицу течет кровь.
Меня мать Адиля явно не узнаёт: в глазах сплошная растерянность.
– Ты