Сердце рода. Павел Вяч
– второе колено Силы Рода тоже необходимо брать!
В первом случае я получу тактическое преимущество, во втором – стратегическое…
И что делать?
Я нервно побарабанил по стеле, решая непростую задачку.
Вообще, если бы стела предложила мне какой-нибудь навык скрыта, я бы не задумываясь, согласился. Как-то не хочется демонстрировать всем свои ранги.
Хотя… классный же говорил, что после Калибровки все данные ложатся на стол директору, да и сам он, судя по нашему первому визиту к стеле, имеет доступ к нашим характеристикам.
А была не была!
Я сфокусировал взгляд на Силе рода и мысленно подтвердил свой выбор.
Сначала ничего не происходило, кроме внезапно накатившей слабости, но затем в спину подул прохладный ветерок.
Причём не знаю даже как объяснить, но это дуновение было не совсем обычным.
Словно сама смерть коснулась моего затылка, заставив волосы встать дыбом. К горлу тут же подкатил тошнотворный комок, и стало чертовски страшно.
Холод, казалось, медленно обвивает моё горло, парализуя тело, лишая возможности дышать.
И когда я уже был готов с головой рухнуть в пучину ужаса, завизжав как девчонка, моего левого плеча коснулась чья-то тёплая ладонь.
– Не боись, Мишка, – прошелестел негромкий голос дедушки. – Я с тобой.
– Мы с тобой, – поправил его второй дед, кладя свою сухую жилистую ладонь на правое плечо. – А каргу эту костлявую и вправду не бойся.
Однажды в детстве я высунулся с балкона, чтобы спасти выбравшегося на карниз котёнка.
Сейчас я понимаю, что котёнку было невдомёк, что я его спасаю, и он отлично чувствовал себя на том карнизе, но тогда я сильно испугался, что он упадёт и разобьётся.
Рванувшись вперёд, я уцепился рукой за подоконник и перевесился за окошко.
Тогда четвёртый этаж показался мне какой-то дикой высотой, тело само собой обмякло, руки стали какими-то ватными, и меня потянуло вниз.
Прямо на ухоженный газон с цветочками.
Перед глазами мелькнула вся жизнь, недочитанная книжка, неисправленная двойка по русскому, убитое горем лицо мамы.
А потом я полетел вниз.
Говорят, что самоубийцы умирают ещё в воздухе – сердце останавливается от страха. Так вот, я проверил это на себе.
Пока я медленно, словно в фильме с эффектом слоу-мо, переваливался наружу, сердце прыгнуло куда-то в пятки, да там и застыло.
Дохнуло ледяным холодом смерти – точь-в-точь как сейчас, и я обречённо полетел вниз.
Уж не знаю, как папа понял, что происходит – увидел из комнаты или подсказало отцовское сердце, но он успел почти в самый последний момент.
Причём схватил меня не за ногу, а за пояс штанов – моему испуганному мозгу показалось, что я уже лечу вниз, в то время как я ещё только переваливался вперёд.
Так вот, тот момент, когда отец выдернул меня с балкона, навсегда отложился в памяти, как жаркая спасительная волна, прогнавшая холод.
Правда, потом эти воспоминания закрепила ещё и горящая от ремня попа, но тем не менее.
И сейчас, услышав голоса своих дедушек, я испытал те же самые чувства.
Ступор,