Атлантида и карма. Лерой Лёв
лет, разве что чуть раздавшейся в плечах и в торсе, но без признаков живота. Лицом он походил на французского актера Алена Делона, а ведь Ален Делон был признан одним из самых красивых мужчин в мире, и даже самым красивым, и только глаза у него были другие, совсем не актерские – пронзительные, с ледяным, ненавидящим или обожающим взглядом, но никогда не равнодушные, сколько бы он ни напускал на себя безразличие.
Безразличие и цинизм были его излюбленной оборонительной тактикой, к которой он прибегал всякий раз, когда требовалось время, чтобы обдумать происходящее и принять правильное решение. Быть может, именно поэтому одним из двоих, кто влюбился, оказался не он.
Атлантида была ошарашена не меньше его, однако придя в себя, не метнулась прочь от опасности, и хотя сама не знала еще, что будет делать, предложила обменяться контактами. Номер телефона он дать отказался, сославшись на то, что женат, а адрес электронной почты назвал не основного, а запасного ящика, который можно было не проверять месяцами.
Он твердо решил, что повторять этого нельзя. Он боялся зависимости. Наркомания разрушает личность человека и его жизнь, об этом говорят даже детям.
По существу любовь – это и есть наркотик. Вид любимого человека, его голос, даже мысли о нем вызывают выработку букета гормонов, включая эндорфины, дофамин, окситоцин, фенилэтиламин. Каждое из этих веществ вызывает наркотическую зависимость, а заодно и побочные эффекты. Так фенилэтиламин подавляет выработку серотонина – отсюда депрессия, равно как и бессонница, поскольку серотонин необходим для синтеза мелатонина – гормона сна.
– Откуда у тебя такие познания?– спросила его Атлантида.
– У меня есть друг химик. Он все мне популярно объяснил. Его, как и меня, зовут Павел.
– Но ведь тебя зовут Ипполит.
– Ипполитом Аркадиевичем меня зовут сослуживцы, но если бы кто-нибудь назвал меня Иппа, Поля, или как там в «Двенадцать стульев», Киса, он тут же получил бы прямой в челюсть. Так и повелось, что меня всегда называли Павел. Но не Паша, а именно Павел.
Пусть не любовь, что это меняло? Такой силы оргазм может вызвать зависимость в сто раз превышающую наркотическую зависимость от любви.
Однако даже одного этого раза оказалось достаточно, чтобы возникли серьезные последствия. Прежде всего, он физически не мог больше заниматься сексом ни с какой другой женщиной. То есть они не просто не возбуждали, а вызывали идиосинкразию, так что даже вынужденные улыбки давались ему с трудом и через силу, как если бы он улыбался Гитлеру, с которым ему к тому же предстояло вступить в сексуальные отношения.
С женой было проще, ей можно было не улыбаться, тем более что между ними продолжался затяжной конфликт, начавшийся полгода назад, когда он заявил, что не намерен более дожидаться минета, и либо у них будут нормальные сексуальные отношения, либо не будет никаких. Семь лет он уговаривал, настаивал и снова уговаривал – это может показаться смешным,