Кронштадтское восстание. 1921. Семнадцать дней свободы. Леонид Прайсман
А. В. Развозова, может ли он быть уверен, что за все время сражения его приказы будут выполняться беспрекословно, съезд моряков-балтийцев ответил: «Ваш приказ в бою – закон. Тот, кто осмелится не исполнить боевого приказа, явится врагом революции и будет расстрелян». Радостная картина поведения матросов, нарисованная советскими мемуаристами и историками, была далека от реальности[73]. Русские морские офицеры вспоминали, что со стороны команд были «отдельные случаи подвигов и геройств», но больше было другого. Пилкин писал о корабле «Гром», «на котором из 60 человек погибших 40 человек выкинулись сами за борт, когда лопнул буксир, поданный на „Гром“. ‹…› на „Баяне“, офицеры с трудом заставляли команду тушить пожары»[74].
Казалось, немецкое наступление развивается успешно. Несмотря на потерю 26 судов, в основном мелких, немецкий флот был близок к выполнению поставленных перед ним задач. 3 октября немцы захватили остров Эзель (Сааремаа). В этот же день немецкий флот зашел в Рижский пролив. 5–6 октября немцы захватили ряд ключевых островов. Германская эскадра была близка к прорыву в Финский залив. Но неожиданно для русского командования немцы прекратили наступление, а 7 октября отвели корабли. Э. Людендорф, первый генерал-квартирмейстер штаба Верховного командования, фактический руководитель действиями всех вооруженных сил Германии, писал о состоянии немецкого флота: «Продолжительное бездействие обнаружило явления, которые подчеркивали опасную для нас подпольную работу независимой социал-демократической партии в отдельных частях флота и отрицательно влияли на моральное состояние германского народа, а следовательно, и на нашу боеспособность. То, к чему стремилась лишь небольшая часть всего народа, нашло отголосок во флоте. Внешняя обстановка, в которой жили матросы, и постоянное соприкосновение с родиной способствовали распространению революционных идей»[75].
Хотя русский флот сохранял остатки боеспособности, боевой дух армии был настолько утрачен, что на острове Даго русские солдаты пришли сдаваться немцам в плен, но немцы отправили их обратно, даже не обезоружив, а на острове Эзель два русских полка сдались без выстрела нескольким мотоциклистам-разведчикам. Флот все-таки продолжал сражаться, но совещание адмиралов Балтийского флота направило правительству докладную записку, где утверждалось: «…при настоящей дезорганизации и деморализации флота ‹…› любая операция немцев против флота для нас кончится разгромом»[76].
Дальнейшее наступление немцев привело бы к занятию Петрограда при очень небольших потерях. Но зачем войскам Тройственного соглашения углубляться в бескрайние русские просторы? Большевики хорошо отрабатывали немецкие деньги и уже разложили практически всю русскую армию. Вот-вот получатели немецких денег должны прийти к власти в стране. Захват Петрограда немцами помешал бы большевикам осуществить свои планы, разоблачил
Дыбенко П. Е. Из недр царского флота к Великому Октябрю. М., 2018. С. 120.
Пилкин В. К. Указ. соч. С. 492, 493.
Людендорф Э. Мои воспоминания о войне 1914–1918 гг. М., 2014. С. 450.
Цит. по: Пилкин В. К. Указ. соч. С. 493.