Стань моим чудом. Вопреки. Анна Яфор
пытается сдержать смех Катя, тоже расхохотался.
– Вот уж действительно незабываемые ощущения…
– Я помогу, – проговорила девушка, протягивая руку к его лицу и внезапно становясь серьезной. После прикосновения ее пальцев и у него улетучилось все веселье, сменившись совсем другими ощущениями.
Кожа мужчины оказалась гладкой и удивительно прохладной, несмотря на жару. Кате показалось, что она попала в волну… чего-то необъяснимого. Как будто летний дождь оросил свежестью утомленное духотой тело. Ваты на лице было мало. Очень мало. А руку убирать не хотелось. И девушка вообще едва сдерживалась, чтобы не повторить движения пальцев языком.
Кирилл опередил ее. Обхватил тонкое запястье, притягивая ладонь к губам, и слизнул сладкие волокна уже с ее кожи. В потемневших глазах не осталось ни тени улыбки.
Катя молчала. Хотя вкус вожделенного лакомства оказался совершенно обычным, она прекрасно понимала, что теперь всякий раз при виде сахарной ваты будет вспоминать совсем другую сладость: пронзительную и терпкую, негой растекающуюся по телу.
– Даже представить не мог, что это окажется так восхитительно…
Слишком восхитительно. Ей хотелось сказать то же самое и совсем не по поводу съеденного угощения.
Глава 5
Наступившая осень была необычно теплой. Совсем без дождей. Уже не жаркой, как лето, но такой же ласковой. Одногруппники после занятий торопились на пляж, а иногда сбегали туда даже вместо лекций, посмеиваясь над теми, кто предпочитал сидеть в аудиториях. Последних было не так уж и много. Преподаватели смотрели на подобные проделки сквозь пальцы, прекрасно понимая, что внушить что-то нерадивым студентам вряд ли удастся. Во всяком случае, до первого зачета точно не стоило рассчитывать на проявление сознательности. Душные кабинеты очевидно проигрывали в сравнении со свежей прохладой моря.
Кирилл еще до начала учебного года уехал на какие-то курсы, и никто толком не знал, когда он вернется. Спрашивать у других преподавателей Катя не осмеливалась.
С той памятной летней встречи они больше не виделись. У девушки, как, впрочем, и у всех остальных студентов, был его телефон, но звонить ей бы и в голову не пришло. Что она могла сказать? Просто напомнить о себе? Помешать каким-то важным делам, которых в отъезде наверняка было предостаточно? Да и боялась увидеть или услышать что-нибудь, способное разбить ее призрачные мечты. Ведь ничего особенного не случилось. Они просто разговаривали тогда. Почти. Все остальное она вполне могла придумать.
Лекции читал другой преподаватель кафедры. Кате было не интересно. Совсем. Сухое, монотонное декларирование текстов учебника ее не привлекало. Все чаще возникало желание составить компанию другим студентам на пляже, и останавливала только боязнь, что она пропустит момент ЕГО возвращения.
Собственный внешний вид девушку никогда особенно не волновал. Она знала, что довольно привлекательна, хотя и не является эталоном красоты. Да и дорогая, модная одежда делала