Жестокий мир мужчин. Татьяна Полякова
я у тебя, что ли?
– У меня. – Я вернулась в комнату, села на диван рядом с Леркой, спросила: – Хочешь чаю? С лимоном… Или сок, ананасовый.
– Чаю давай, – кивнула она. – И пожрать чего-нибудь. Кишки сводит…
Я быстро накрыла на стол и позвала ее.
Лерка умылась, расчесалась и села за стол, слабо постанывая.
– Убила бы дуру, – сказала она вдруг со злостью.
– Кого? – усмехнулась я.
– Себя, конечно.
Лерка была почти трезвой, а в таком состоянии предпочитала заниматься самобичеванием.
– Может, лучше бросить пить?
– Бросишь, как же… – разозлилась она. – Твой чертов братец… А-а… – Она махнула рукой и стала уплетать щи.
Я помолчала немного, наблюдая за Леркой, потом осторожно спросила:
– Ты говорила, что следила за Сашкой той ночью…
– Какой? – насторожилась Лерка.
– Той ночью, когда арестовали Илью.
– Я такое говорила? – Она испугалась, нервно поежилась, поглядела во все четыре угла моей кухни и сказала: – Аська, ты же знаешь, пьяная я – дура дурой. Чего хочешь соврать могу. Не бери в голову, а? Это я так, со злости… У нас сейчас с Сашкой не очень, а я люблю его. Ты же знаешь, мне без него хоть сразу в петлю. А ему хоть бы что. – Тут она заревела, а я вздохнула и возразила, вычерчивая ложкой узоры на столе:
– Ему не все равно.
– Как же… – Лерка шмыгнула носом и уставилась на меня. – У него баба есть, он даже не скрывает, при мне ей звонит.
– Извини, но мне кажется, это неправда, я имею в виду, что ему настолько все равно, что он не желает ничего скрывать.
– Ну, хорошо, он скрывает, но я-то не дура, я ж все вижу, и кому он звонит, знаю… Он тебе что-нибудь говорил про нас?
– Да. – Я вздохнула. – Говорил, что ваши отношения вконец испортились, что вы живете, словно чужие, ты много пьешь, и он не знает, как все изменить. Винит во всем себя.
– Конечно, винит… А сам дома сутками не показывается. И на меня ему плевать. Ходит мимо, точно я мебель… Он меня бросит? Что он говорил, а?
– По-моему, ему это даже в голову не приходило.
– Правда? Если он меня бросит, я не знаю, что сделаю… Я хочу ребенка, а он нет, почему? Потому что не собирается со мной жить?
– Он не хочет ребенка, потому что ты хроническая алкоголичка и ребенок может родиться двухголовым. Извини, что я так резко, но кто-то должен сказать тебе это.
Лерка вытаращила глаза и замерла, не донеся ложки до рта.
– Это он так сказал? – спросила она где-то через минуту.
– Это я так сказала.
Она швырнула ложку, вздохнула и уставилась на меня.
– Вы очень похожи, – заметила она без злобы. – Ты и твой брат. Жаль, что вы родственники, вот бы парочка получилась… Скажи, ведь на самом деле вам никто не нужен, верно?
– Что ты имеешь в виду? – удивилась я.
– Вы любите только друг дружку, и вам никто не нужен. Никто.
– Это интересная мысль. – Я усмехнулась,