За пеленой лжи. Евгения Горская
лет сорока. У нее были светлые волосы и большие очки в пластмассовой оправе. Она совсем не походила на жену Геннадия, но отчего-то показалась Маше похожей на Нину. Наверное, оттого, что равнодушно и брезгливо смотрела мимо Маши.
– Это Анатолий, – представилась трубка. – Мне с тобой поговорить надо. Удобно, если я сейчас подойду?
– Нашли убийцу? – шепотом спросила Маша, покосившись на женщину на остановке.
– Пока нет. Так я подойду?
– А по телефону поговорить нельзя? – Из-за угла показался автобус.
– Нежелательно, – решил участковый Анатолий.
– Я иду на работу, – быстро сказала Маша.
Автобус остановился, она вслед за женщиной в очках вошла в салон. Народу в автобусе было немного. Он редко заполнялся до отказа, и местные жители постоянно боялись, что маршрут отменят.
– Освобожусь только вечером.
– Тогда до вечера, – попрощался он.
Маша сжала телефон, поднялась с сиденья, на которое успела сесть, и подошла к двери. За окном ветер гнал по тротуару желтые листья.
Когда двери снова открылись, она вышла и сразу затыкала в телефон, вызывая Анатолия.
– Я не пойду на работу, – сообщила Маша. – Я передумала.
– А… неприятностей у тебя не будет?
– Не будет! – вздохнула она. – У меня уже есть неприятности.
– Ты где? – осторожно спросил он.
Маша назвала остановку.
– Сейчас подойду.
Он отключился. Маша села на лавочку и стала ждать.
Через дорогу виднелся недостроенный квартал новостроек. Когда дома заселят, город совсем перестанет отличаться от Москвы.
Анатолий не подошел, подъехал. Серая «Киа» остановилась около остановки, Маша, вздохнув, села рядом с участковым.
Анатолий посмотрел на нее и улыбнулся, а она неожиданно почувствовала себя некрасивой и убогой, хотя одета была не хуже других на этой улице и некрасивой не выглядела, просто самой обычной.
Чувствовать себя убогой ей не нравилось, и она отвернулась от Анатолия.
Участковый молча тронул машину, проехал квартал, свернул. Еще раз свернул и остановился у старого парка.
Когда-то Маша с подружками почти каждый вечер гуляли в этом парке.
– Прогуляемся? – повернулся он к Маше.
– О чем ты хотел поговорить? – она не стала вылезать из машины.
Она злоупотребляет добротой заведующей, у нее нет времени на пустые прогулки.
– Ты уверена, что у сестры было завещание? – вздохнул он.
– Уверена! – опешила Маша.
Мало того что жена Геннадия смотрит на нее как на человека второго сорта. Теперь еще участковый, который казался понимающим, своим, ей не верит, будто она мошенница какая-нибудь.
– Я уверена! – прошипела Маша, стараясь не заплакать. – Я его видела!
– Понимаешь, завещание не зарегистрировано ни в одной нотариальной конторе.
– Я его видела! – отрезала Маша. – Я что, буду сейчас всех обманывать, да?!
– Ну что ты злишься? Я не говорю, что ты обманываешь, я хочу