Творения, том 4. Святитель Иоанн Златоуст
И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день второй». Дав имя тверди и похвалив сотворенное, положил конец второму дню, и продолжает: «и был вечер, и было утро: день второй». Видишь, с какой тщательностью он учить нас, называя окончание света – вечером, а конец ночи – утром, а все вместе именуя днем, чтобы мы не думали ошибочно, будто вечер есть конец дня, но знали ясно, что продолжительность (mh~koj) того и другого составляет один день. Справедливо поэтому может быть назван вечер окончанием света, а утро, т. е. конец ночи – довершением (plh/rwma) дня. Это и хочет показать божественное Писание, когда говорит: «и был вечер, и было утро: день второй». Может быть, мы очень распространились в слове, но это не намеренно, а, так сказать, увлеченные самым течением речи, как бы каким-либо сильнейшим потоком. Служите причиной этого и вы, с удовольствием слушающие слова наши. Ничто не может так возбуждать говорящего и внушать ему такое обилие мыслей, как усердие слушателей. Невнимательные и нерадивые слушатели отнимают охоту и у того, кто мог бы говорить; напротив, вы, по благодати Божьей, в состоянии, если бы мы были безгласнее и самых камней, разбудить нашу недеятельность, прогнать сон и заставить нас сказать что-нибудь вам полезное и назидательное. Так как вы столько научены Богом, что можете, по словам блаженного Павла, «наставлять друг друга» (Рим. 15:14), то вот мы попросим вас, если когда, но особенно во время поста, усердно позаботиться о богоугодной добродетельной жизни, и да не будет слово наше обременительным для вас, если мы каждый день станем говорить вам об одном и том же. Говорить одно и то же, скажу словами блаженного Павла, «для меня не тягостно, а для вас назидательно» (Филип. 3:1). Наша душа, будучи беспечной, имеет нужду в постоянном напоминании. И как тело ежедневно нуждается в телесной пище, чтобы не впасть в совершенное расслабление и бездеятельность, так и душа требует духовной пищи и наилучшего управления, чтобы, утвердившись в навыке к добру, ей быть, наконец, неуловимой кознями лукавого.
7. Итак, будем ежедневно исследовать силу ее (души), и не перестанем испытывать самих себя; будем требовать у себя отчета и в том, что в нас входит, и в том, что выходит, – что мы сказали полезного, и какое произнесли слово праздное, а также, что полезного ввели в душу через слух, и что внесли в нее могущее повредить ей. Языку назначим некоторые правила и пределы, так чтобы наперед взвешивать выражения и потом уже произносить слова, а мысль приучим не вымышлять ничего вредного, а если что-нибудь подобное привзойдет и извне, отвергать это, как излишнее и могущее повредить; если же зародится внутри (худая мысль), тотчас прогонять ее благочестивым размышлением. Не будем думать, будто одного голодания до вечера достаточно нам для спасения. Если человеколюбивый Господь неблагодарным иудеям говорил через пророка: «уже семьдесят лет, для Меня ли вы постились? И когда вы едите и когда пьете, не для себя ли вы едите, не для себя ли вы пьете? Так говорил Господь Саваоф: производите суд справедливый и оказывайте милость и сострадание каждый брату своему; вдовы