Игры Богов, или Порхание бабочки. Мир, ты весь, как на ладони. Надежда Карпова
люди закрывали свой разум и не слышали ее. Понимала, почему хаос в их душе рождает демонов. Ее огорчало, что люди мало верят в высшие божества, но обожествляют бумагу, металл и минералы. Она готова была обнять их всех, подарить тепло и любовь, и понимала, что люди были глухи к ее любви и теплоте объятий; им нужны были другие ценности: деньги и власть для выживания. Закрытый разум не пропускал ее Божественного света. В какой-то миг ей больше не захотелось стучаться в замусоренные мозги человечества, которые из века в век шли единым путем проторенной колеи невежества, Жили, веками созданного шаблона болезней, невзгод и нищеты, перенося их из рода в род своими мыслями и поступками и, моля о лучшей жизни, не хотели менять эту жизнь. Вглядываясь в радужные переливы, Горра зацепила пальчиками энергию людских судеб, и, выбрав единый год, месяц и час, вдохнула новую жизнь в эмбрионы, связав их воедино незримым узлом.
«Да воздастся вам по вере вашей» – тихо прошептала она, и, не сдерживая слез, кинулась в объятия Богини Флоры, которая уже давно стояла рядом. Впитывая любовь матери, она чувствовала, как с нее спадает вся чернота, которую она успела принять от землян и вдруг четко осознала: любовь безграничная, любовь безусловная спасет планету Земля и ее обитателей, и она будет стараться быстро вырасти и передать эти божественные знания и божественную энергию людям.
Глава 2
Корея 1986 год. 6 июня
Ли Син Гё с тоской смотрела на взбесившееся море, на маяк, который с трудом пробивал струи воды, низвергающиеся с неба. Она прислушивалась к ветру за окном, к вою сирены, оповещающему заблудившиеся в море суда, и понимала, что все сроки давно прошли, и тем, кому суждено было вернуться с этого опасного плавания, – вернулись. Вот уже неделю не стихал шторм и шквалистый ветер гнул деревья к земле, заставляя весь рыбацкий поселок замереть и с тревогой пережидать вынужденное безделье. Ли Син Гё машинально погладила выпирающий живот и села на пол, облокотившись спиной о стену. Так было легче переносить тупую боль, которая накатывала волной и не давала покоя. До родов было еще далеко, и все ее мысли были поглощены мужем, ушедшим в море еще до шторма. Предчувствие беды нет-нет да и сдавливало грудь, но она гнала эти мысли прочь, уговаривая сыночка, находящегося в утробе, потерпеть, не брыкаться и ждать папу, который обязательно вернется. Син Гё подняла глаза на стену, где висела фотография, вырезанная из журнала за 1984 год. С глянцевой обложки смотрело худое, обросшее щетиной, но улыбающееся лицо мужа. В тот счастливый год Ли Чан Джи вернулся домой с затянувшегося на долгие месяцы рейда. Наконец-то закончились томительные, выматывающие душу часы ожидания, когда казалось, что мир рухнул, а поселок погрузился в траур, оплакивая погибших в цунами рыбаков. Ли Син Гё передернула плечами, стараясь отогнать страшные воспоминания.
«О, Великий Будда! – мысленно взмолилась она. – Сделай так, чтобы и сейчас муж вернулся