Нос. Роман Сергеевич Беляев
мы думали, что ты придёшь раньше, вот и собрались пораньше, да и удобнее так было многим… – она была немного растеряна.
– Да нет проблем, я понимаю. Задержали немного с выпиской меня, бумажные проблемы и всё такое. А кто был?
– Ну… Ну там пара одногруппников с универа моих и Светы… У Марка друг какой-то приходил, то ли Никита, то ли Николай его звали, я не запомнила… А, Миша ещё заходил, куда без него-то? – Саша улыбнулась и в этой улыбке была хитрость, проявившаяся небольшим смешком. – Оставил он нам немного всякого…
– Круто, – выдохнул я. – Ну ничего, потом увижусь с Мишей ещё, думаю.
– А… Это… – она так резко потеряла свою улыбчивость, что мне даже стало не по себе.
– Что? – удивлённо спросил я.
– А твой друг… Ну, который ещё посылку в больницу для тебя приходил забирать от нас… Он же не придёт сегодня?
– А, он… Нет, не придёт. Ну, я его не звал, во всяком случае. А вы? Звали?
– Нет, ты что! Не звали конечно же. Он какой-то… Стрёмный он какой-то – капец вообще. Не хочу я его видеть, да и никто не хочет, – во всём её виде ощущалось нервное напряжение от мыслей о том, что мой друг может прийти к ним в гости ещё раз.
– Да, понимаю. Он, конечно, очень своеобразный человек.
– Это мягко сказано, – махнула она рукой и наконец расслабилась.
Микроволновка пропищала о готовности, Саша встала из-за стала, подошла к ней, достала и принесла мне разогретое рагу из овощей. Вполне хорошее, разноцветное и приятно пахнущее, без мяса и уютное своей консистенцией, как я и люблю.
– Держи, – передала она мне большую блестящую ложку.
– А можно вилку?
– Да, можно, – не без удивления сказала она, после чего достала из одного из ящиков вилку и передала её мне, оставив ложку. – Но вилкой неудобно же?
– Да нормально. Главное, что вилкой вкуснее, – улыбнулся я ей.
– В каком плане? – она сделала удивлённое лицо.
– Ну… В любом. В общем. Просто есть вилкой получается вкуснее. Может, это мне так только, но это вот так вот работает. Может, просто потому что еды берётся меньше, и она лучше ощущается от этого. Может, просто сам факт кушанья вилкой как-то приятнее мною воспринимается подсознательно и от того и еда приятнее кажется, но вот так. Ну и всё, что можно есть вилкой, я ем вилкой.
Я поместил вилку с кусочками картошки и чего-то ещё в рот, забрал содержимое вилки зубами, стараясь не касаться губами самой вилки, – я немного брезглив и чужие столовые приборы стараюсь не облизывать и не касаться губами, – и ощутил вкусовую бурю, которую было необходимо осознать, обязательно с закрытыми глазами и желательно без посторонних шумов, ибо это было особое явление, особый момент, особое впечатление – достойная домашняя еда со специями после долгого поедания больничной еды, слишком пресной даже для какого-нибудь церковного поста. Даю слово: любой монах-аскет-затворник, увидев человека с этой едой, ужаснётся и сжалится над ним и отдаст свой хлеб и воду, и даже они будут вкуснее. Суп с камнями будет вкуснее. Но. Отдаю должное кухаркам и