Растяпа. Мечты сбываются. Анатолий Агарков
открытия Нового Света ходило немало легенд. Однако, судя по всему, нынешняя экономика страны Фиделя Кастро основывалась на общественных работах и распределении благ по списку – нечто вроде примитивного коммунизма.
– Неплохо бы выучить испанский язык, – сказал я Вагизу.
– За три недели-то? А голова не распухнет?
– По рюмашке за приезд? – предложил Вагиз.
Вытащил из чемодана бутылку водки и поставил на столик.
– Да, пожалуй, – согласился я.
Мы сели в кресла. Вагиз разлил по стаканам – выпили.
– Парень, а тебе какая понравилась? Ну, та, которая посветлей или Блянка? Может, пригласим?
Я понял, что он о горничных, и почувствовал легкое отвращение.
– Ты все о сиюминутном. Когда о вечном думать будешь? – не за горами «кряк».
Как ни странно, отвращение к темнокожим горничным вдруг уступило место симпатии к Вагизу – простому и понятному русскому татарину. Речь его была нетороплива и приятна. Чем печальней звучал его голос, тем привлекательней казался смысл слов. Потребовалось совсем незначительное усилие, чтобы простить ему его занудность.
Говоря о сестре, сердечно принявшей его в Москве, Вагиз поднял на меня глаза – в них блестели слезы.
– А у тебя есть сестра?
Я смутился – конечно, есть, но ее гостеприимство воспринимаю, как нечто само собой разумеющееся.
Наступила томительная пауза. Я недоумевал, почему водка так всколыхнула ностальгию? А тут еще нос промок, сводя на нет гордость, которую испытывал, замечая, как быстро хмелеет мой сосед.
Он порывался отправиться на розыски Назарова, у которого наши песо, выменянные на рубли. Но я отрицательно покачал головой и указал на телефон:
– Приказано ждать звонка.
Когда же он зазвонил, я тряхнул головой и с удивлением понял, что заснул сидя.
Вагиз уже положил трубку телефона:
– Нас ждут в номере 516.
Выдавая под роспись положенные сто песо, Назаров уловил запах спиртного и напомнил, что советские туристы за границей должны вести себя достойно.
Мы вздохнули виновато.
– Кстати, начальник, – Вагиз пошел в атаку, – я нормально поел в последний раз полтора дня назад. Что-нибудь предвидится в этом плане?
– Сейчас в столовую пойдем. Там шведский стол – надеюсь, тебе хватит.
Вагиз кивнул.
Чтобы не показаться самому себе дураком за шведским столом, в очередь встал вслед за Захарычем и накладывал то, что выбирал он. От гарниров пахло пряностями, и все оказались острейшими на вкус – нестерпимо запекло во рту.
– Запей, – Вагиз кивнул на бутылочку газировки «тропикола».
Я отхлебнул, но глаза все равно лезли на лоб.
– Надо было пиво брать, – сказал Вагиз, запивая из тары с другой этикеткой. – По-ихнему «сербеса». Учи, парень, язык.
А я пытался привыкнуть к жжению во рту – даже испарина выступила на лбу.
– Я не очень способный ученик, – болтал Вагиз, – но основное