Чекист. Время перемен. Евгений Шалашов
что вел себя как капризный мальчишка.
Извинившись перед Лениным, я еще разок посмотрел на Зиновьева и вспомнил, что всесильного властителя Петрограда, «Григория Третьего», по вздорности и злопамятности считают даже покруче, нежели вместе взятых Троцкого и Каменева. Стало быть, я себе приобрел еще одного врага.
– Владимир Иванович, а вы подняли нужный и важный вопг’ос, – хмыкнул вдруг Ленин. – Насколько помню, в наг’комате юстиции готовится декг’ет о гражданстве. Нужно обдумать и внести в него положение о лицах, пг’ебывающих за границей.
– Владимир Иванович, уж коль скоро мы с вами простили друг друга, может быть, вам будет интересно одно выгодное дело? – заявил Троцкий, сделав самый невинный вид. – Мне привезли парочку американских газет. В одной из них размещено любопытное объявление о подписке на покупку очень выгодных акций Акционерного общества Main road в отделениях Нью-Йорка и Парижа. Вот я и подумал, что если у вас имеются свободные средства в парижском банке, то их можно очень выгодно вложить. Обещают, что через месяц стоимость акций вырастет чуть ли не в десять раз.
Main road… Где-то я уже слышал это название. Как там? Главная дорога?
Троцкий же, приняв мою задумчивость за интерес, продолжил:
– Есть англо-американское акционерное общество Main road с уставным капиталом в сто миллионов долларов, они собираются прокопать тоннель под Ла-Маншем. Дело действительно выгодное, об этом тоннеле уже лет сто талдычат.
Семенов, опять ты?! Ты же хотел по-тихому свалить? И когда же успел?
Глава третья. Французские духи
Я вышел из зала заседания, и на плохо гнувшихся ногах дошел до стула и плюхнулся. Глянув на недовольную физиономию товарища в очках, вспомнил, что до сих пор сжимаю в руке карандаш, который зачем-то взял с собой. Выложил карандаш на столешницу, кивнул парню – мол, забери, но тот отчего-то настороженно замер. Видимо, морда у меня была в тот момент не самая подходящая для дискуссий.
Фух, можно перевести дух. Думаете, если я рассказываю о заседании так легко и свободно, то и сам чувствовал себя также? Ага, как же. Пару раз чувствовал, как по спине течет струйка холодного пота. Надеюсь, моя французская сорочка, с накрахмаленным воротничком, не пострадала? Где я себе в Москве такую найду?
Слава богу (м-да, даже коммунисты вспоминают о Всевышнем в таких ситуациях) меня не арестовали, не расстреляли, и даже работу миссии признали удовлетворительной, поручив объявить всем сотрудникам благодарность. Что ж, объявлю. И даже премию выпишу, франков по сто. Нет, по сто жирно, и по пятьдесят хватит.
Дух уже перевел, пот благополучно высох, можно подождать товарища Ленина. Интересно, как долго придется ждать?
Словно отвечая на мой мысленный вопрос, дверь отворилась и в предбаннике появилась товарищ Фотиева.
– Владимир Иванович, – сообщила секретарь, поджимая губы. – Владимир Ильич просил передать, что заседание продлиться еще часа два и вы пока можете сходить погулять, а потом он приглашает вас на обед.
Кажется, Лидия Александровна