(Бес)сердечные. Инга Максимовская
пуговицы на рубашке. Завтракал он сегодня кофе, впрочем, как и вчера и каждый божий день. Мерзкой жижей из отделовской кофе машины, которую не мыли, наверняка с момента ее приобретения. Обедал он, в сущности, тем же.
– Нет у меня семьи, доктор. А гуляю я, дай бог каждому.
Семья. Мать давно умерла, а отец. Ну, не сложилось. Он, от чего-то винил сына в смерти любимой жены. Сколько лет уже не виделись. Черт его знает, Макаров давно сбился со счета. А своя семья. Ну какая может быть ячейка общества с его собачьей работой. Так, кажется сказала его бывшая жена, бросив ему в лицо разорванное свидетельство о браке. Он ушел, оставил квартиру, которую получил от МВД, все что нажил. Все оставил. Ждет его только комната в общаге, да единственная выжившая рыбка в аквариуме. Дмитрий скривился в горькой усмешке.
– Вы на больничном. Это не шутки, – наносную интеллигентность снесло с доктора, как гнилой лист с умирающего дерева. – Не остановишься, капитан, будешь не водичку минеральную хлебать на курорте, а примеришь деревянный пинжачок, при чем это лишь дело времени. Очень короткого его промежутка. Документы подпишите в регистратуре. И вот…
Перед Макаровым легла длинная бумажная лента ЭКГ. Хаотичные кривые линии начертанные на ней, извивались, словно ехидные злобные, зубастые улыбки. Опер ухватил со стола чертову кардиограмму, как ядовитую змею и, пошатываясь вышел из кабинета врача.
Замер на месте, пытаясь совладать с удушающей панической атакой.
– Простите, – легкий толчок, спас его от очередного, скручивающего внутренности в узел, приступа.
– Ничего, – даже не глянув на девушку, спасшую его, Макаров дернул ворот рубашки на шее и пошел в сторону регистратуры.
Али улыбнулась озадаченно, проводив взглядом крепкую, но какую-то неухоженную мужскую фигуру. Его страх не был сладким сегодня. И это ее удивило. Врач обманул Дмитрия. Спастись ему не удастся, хоть обгуляйся.
– Девушка, мне бы талончик к кардиологу, – сверкнув улыбкой пропела Али. В кепке с козырьком, закрывающим ее лицо и бесформенном пуховике красавчик ее не узнал. Да он и не смотрел по сторонам особо. Зато она не сводила с него глаз, уже несколько дней. Бросила работу, ради которой бродила по земле, проклятой. – Ой, а кардиологи бессердечных то принимают?
– Всяких принимают, – буркнула тетка неопределенного возраста. – Полис давай.
– Нету у меня, – хихикнула фурия.
– Так вали тогда. Без полиса не принимаем.
– Жаль. Кстати, вы себе запишите, через год примерно артерия у вас закупорится бляшками. Даже ничего не успеете почувствовать. Боль будет кратковременной. Уйдете на рабочем посту как герой. Я бы на вашем месте перестала жрать всякую гадость, в тренажерный зал записалась. И мужика смени, он из тебя жизненные силы пьет, – тихо прошептала Али. Но женщина услышала каждое ее слово.
– Пошла вон, – прохрипела несчастная. – Пошла…
Но Али уже не было возле окошка. Она выскочила на порог поликлиники следом за Макаровым, говорящим по телефону, и обернувшись тенью, легко