Фиктивный брак. Наталья Соболевская
Сергей ходил от столика к столику, роняя по ходу дела посуду, приставал к гостям с пьяными разговорами, громко смеялся и энергично жестикулировал. А когда заметил камеру, в него будто черт вселился. Мой брат стал с остервенением кривляться перед ней, то язык высовывал, то делал неприличный жест с участием среднего пальца. Но и этого ему показалось недостаточно, и Сергей расстегнул ширинку с явным намереньем достать из штанов свое орудие.
Спасибо Миронову, вовремя подоспел и предотвратил катастрофу. Но спасать Сергея от конфуза – это максимум, позволенный Вадиму Владимировичу. Дед строго-настрого запрещает даже пальцем прикасаться к его любимому внуку; о том, чтобы вывести его отсюда силой, не могло быть и речи.
Раньше меня изумляла дедушкина реакция на Сережины «номера», потом я к ней привыкла. Дед словно шоры надевает, чтобы не видеть того, что происходит на самом деле. Например, если мой брат нахально лапает девушку, дед говорит, что он молод, горяч, это у него просто такая манера знакомиться.
Я сдала свои позиции перед Исаевыми после того, как мой брат на карачках взобрался на сцену, выхватил у ведущего микрофон и протяжно завыл неприличную песню. В эту секунду я готова была не только согласиться на переезд, но и голову обрить наголо, лишь бы поскорее закончить разговор с будущими родственниками и уговорить Сережу уехать домой.
Глава 7
– Что, к Исаеву собираешься? – виновато спросил брат.
– Я с тобой не разговариваю. – Я встряхнула кофточку, перед тем как отправить ее в чемодан.
– Софка, хорош дуться! Я уже сто раз извинился. Так получилось: выпил немножко – и понеслось. С кем не бывает?
– Со здоровыми людьми не бывает! – обернувшись к Сергею, зло выплюнула я. – Ты болен, тебе нужна профессиональная помощь, а ты отказываешься лечиться.
– Ну опять ты за свое. Я что, алкаш какой-нибудь? Под забором не валяюсь, бутылки не собираю…
– А-а-а-а, ну что мне сказать, как объяснить, чтобы до тебя наконец дошло?! – взвыла я. – Ты не валяешься под забором, потому что Антон каждый раз тебя поднимает, отряхивает и везет домой, а бутылки не собираешь, потому что дед тебя содержит. Убери все это – и уже через неделю ты ничем не будешь отличаться от бомжа!
– Не преувеличивай. Я не собираюсь бухать всю жизнь. Придет время, я обзаведусь семьей, остепенюсь и по вечерам в окружении спиногрызов, в кресле у камина, с кружкой горячего чая буду вспоминать свою бурную молодость, – улыбнувшись, сказал Сережа. И самое ужасное – он действительно верил в то, что говорил.
– Ага, вот встанешь ты с постели однажды утром, и любовь к бутылке исчезнет сама собой. Ты на это рассчитываешь? Тогда я тебя огорчу. Такого не случится никогда! Твою болезнь может победить только борьба. Ты должен взять волю в кулак и, стиснув зубы, терпеть. Психологическая зависимость заставит тебя лезть на стены, рвать на голове волосы. Не исключено, что у тебя будут срывы, но если ничего не делать, рано или поздно бутылка тебя убьет.
– Хватит! – огрызнулся